Дом Кензо Такада в Париже

Выставлен на продажу особняк кутюрье, в котором он провёл последние 20 лет Цена: €12 миллионов
Дом Кензо Такада в Париже

Единственная парижская резиденция японского кутюрье Кензо Такада выставлена на продажу агентством недвижимости Emile Garcin Immobilier. Цена — ?12 000 000. «Кензо Такада долго колебался и лишь четыре месяца назад окончательно утвердился в мысли о расставании с любимым домом, который теперь кажется ему слишком большим», — рассказывает представитель агентства. Мотивацию риелтора не трудно понять: чем тяжелее будут выглядеть муки месье Кензо Такада, с колоссальным трудом принявшего-таки «трудное решение», тем более оправданной будет выглядеть цена дома. Риелтор действует прагматично согласно алгоритму, ведь ни легенда моды — Кензо, ни его дом, побывавший на страницах всех модных журналов о декоре, в особой рекламе давно уже не нуждаются.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Впервые начинающий дизайнер увидел Париж в 1964 году. Кензо было тогда 25 лет. В пантеоне моды не было иных звёзд, кроме французских, и молодому скромному японцу приходилось несладко. У него было скромное эмигрантское жильё и беспросветная, непостоянная, скудно оплачиваемая работа. Не имея денег, он был вынужден покупать буквально обрезки тканей на блошиных рынках и совмещать различные рисунки в одном полотне. Так родился стиль экзотичной эклектики Кензо. Спустя каких-то десять лет он обрёл славу, известность и деньги. Париж — главный город по части концентрации мирового гедонизма, и каждый уважающий себя селебрити (если он, конечно, представитель богемной профессии, а не банкир или владелец нефтяной корпорации — эти предпочитают Лондон) считает своим долгом поселиться в Париже или, по крайней мере, обзавестись здесь солидным жильём. Этот пункт в жизненной программе Кензо пока что оставался невыполненным. В 1987 году, почти десять лет спустя после основания собственного лейбла, почётный кавалер Ордена искусства и литературы Кензо Такада находит в Париже подходящее место для своего будущего дома. Это большой участок земли и стоящее на этом участке старое фабричное здание. Владение располагалось в оживлённом и многонациональном 11 парижском округе, между двумя историческими городскими площадями — Бастилии и Вогезов. Квартал в те времена был совсем не фешенебельным, но Кензо этот факт не слишком смущал: ведь найти в Париже просторное жилище с обширным участком земли — это было особое везение. Получив разрешение на перепланировку здания, новый владелец приступает к созданию маленькой Японии в центре большого Парижа. Четырёхэтажный дом, облицованный деревом, и в самом деле становится похож на остров, окружённый озером и садами. Обустройство обоих садов кутюрье доверил японскому ландшафтному дизайнеру. В одном из садов по традиции сооружён домик для чайной церемонии. Его интерьер с полом, устланным татами, воплотил принцип «ваби» — естественности и простоты. Кензо вникал во все мелочи. Даже карпов, которые плавают в пруду, блестя упитанными боками, кутюрье выбирал и покупал сам.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Никакого прямого контакта с улицей. От шума и городской суеты дом отделяют высокие ворота и большой внутренний двор. Протяжённость садов и террас составляет 228 кв. м, общая жилая площадь самого четырёхэтажного особняка — 1362 кв. м. Внутренние покои состоят из пяти спален, библиотеки, двух больших салонов, рабочего бюро, нескольких кухонных помещений, тренажёрного зала, сауны, турецкой парной, внутреннего бассейна, гостевых апартаментов, комнат для прислуги и гаража, рассчитанного на четыре парковочных места на первом этаже. Несколько открытых террас гарантируют общение с природой — это Кензо Такада необходимо как для творчества, так и для повседневной жизни.

Огромные окна позволяют наполнить просторные залы светом и воздухом. Предположить, что в обстановке дома должен витать дух бодхисаттвы, достигшего нирваны, но вынужденного подчиниться условиям европейской жизни, было бы при этом не вполне верно. На самом деле эклектичность интерьера наилучшим образом отражает личность хозяина, впитавшую традиции как восточной, так и европейской культуры. «Я не мог бы жить в универсуме, где царствует единый стиль», — как-то сказал Кензо. В интерьерах его дома можно было найти немало наглядных тому подтверждений. Ценные ковры, мебель ручной работы, выполненная в единственном экземпляре, картины на стенах, разнообразные сувениры и другие дорогие сердцу хозяина предметы, привезённые из путешествий, создают предельно художественную атмосферу этого дома. Но дело не в принципе, а в том, что означает каждый предмет и как он соотносится с личностью самого Кензо. А предметов немало, ибо некоторые залы поражают своими размерами. Они идеальны для организации коктейлей, званых вечеров, костюмированных балов и прочих торжеств, которыми славился этот дом, ещё в недавнем прошлом частенько собиравший под своей крышей почти всю парижскую богему.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В квадратных нишах стеллажей расставлены антикварные китайские и японские статуэтки работы мастеров XVIII века. В кабинете Кензо — дубовая мебель, фотографии и книги. Убранство столовой — как мост между цивилизациями: в центре обеденный китайский стол из деревянного массива, окружённый стульями и креслами в стиле французского ампира. Среди картин — рисунки Anh Duong и Jean-Michel Basquiat. Единственное место в доме, декорированное в исключительно китайском духе, — кухня второго этажа. Там над приготовлением традиционных блюд и столь любимых Кензо суши ещё недавно колдовал молодой японский повар.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Описание интерьеров парижского дома Кензо, конечно, имеет сегодня почти что историческую ценность, потому что, во-первых, покинутый Кензо дом не будет выглядеть в точности так, как при знаменитом хозяине, а во-вторых, вряд ли новый владелец пожелает жить в полном смысле слова в доме Кензо, а не в своём собственном доме. Вместе с тем, согласно предварительным данным, часть мебели, в своё время изготовленной на заказ, хозяин решил оставить в доме.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Труднее всего Кензо было расстаться с садом. С ним связаны двадцать лет жизни: «Я часто прогуливаюсь один по саду, слушаю оперу или расслабляющую музыку». Сад для любого японца — вместилище гармонии, которая не нарушается ни цветом, ни формой, ни размером. Вопреки ожиданиям, в саду кутюрье нет цветочного изобилия. Любимые пионы, розы, подсолнухи мастер переносит на ткани, предпочитая сохранять в доме эстетику аскетизма. Единственный недостаток дома, как теперь уже считает хозяин, — его размеры. Раньше они казались Кензо достоинством. Но теперь он захотел камерности — и решил продать дом.

www.emilegarcin-paris.fr