В погоне за JAR-птицей: 12 легендарных ювелирных шедевров Энн Гетти пустят с молотка
Предстоящая продажа 12 украшений JAR из частной коллекции Энн Гетти аукционным домом Christie's заставила RR вспомнить историю знаменитого американского семейства миллиардеров Гетти и биографию ювелира сильных мира сего Жоэля Артура Розенталя.
Итак, 8 июня 2022 года топ-лотами аукциона Christie's «Выдающиеся драгоценности» в Нью-Йорке станут 12 украшений JAR, которые составляют одно из крупнейших собраний произведений ювелира-новатора Жоэля Артура Розенталя, которые когда-либо появлялись на торгах. Суммарная оценочная стоимость принадлежавших покойной Энн Гетти украшений составляет 1,5 миллиона долларов и, вероятнее всего, будущие ставки ощутимо превысят этот эстимейт.
Энн Гетти, ушедшая из жизни в возрасте 79 лет в 2020 году, третья в списке серьезных клиенток Жоэля Артура Розенталя, самого влиятельного и недоступного мастера, чьи наследники решили расстаться с принадлежащими ей произведениями искусства через аукцион. А в ювелирной индустрии и среди коллекционеров вещи JAR расцениваются только в этой категории, особенно те, что были созданы в начале его карьеры в 1990-е годы – именно они и появятся сейчас на аукционе.
Официальный релиз Christie's характеризует личность Энн Гетти предельно скромно: родилась в 1941 году в семье фермеров из Северной Калифорнии, изучала биологию и антропологию в Калифорнийском университете в Беркли, была авторитетным ученым-палеонтологом, пронесла интерес к научным и культурным исследованиям через всю жизнь, и, мол, именно он предопределил специфику ее ювелирной коллекции JAR, в которой преобладают мотивы флоры и фауны.
Конечно, само существование подобной коллекции стало возможно лишь благодаря одному факту из ее биографии: в 1964 году Энн Гилберт вышла замуж за Гордона Питера Гетти, одного из пяти сыновей скандально известного нефтяного магната Джей Пола Гетти, и вошла в высшую лигу американского истеблишмента.
Познакомилась дипломированный антрополог с сыном миллиардера в баре в Сан-Франциско. Они стремительно поженились в Лас-Вегасе. В этом браке у них родилось четверо сыновей, и, несмотря ставшую достоянием общественности измену мужа и троих его признанных детей на стороне, Энн и Гордон прожили вместе всю жизнь.
Гордон оказался едва ли не самым приличным сыном миллиардера. Несмотря на то, что после смерти отца именно он получил контроль над трастом компании Getty Oil стоимостью 2 миллиарда долларов, семейный бизнес возглавлять не намеревался, а стал классическим композитором, успешным инвестором и в отличие от отца – щедрым благотворителем.
Старший сын магната Джордж Франклин Гетти II умер в 1973 году вследствие наркотического и алкогольного опьянения. Еще один сын, Джон Пол Гетти II, вел не менее безудержный образ жизни и прославился вторым браком с «иконой стиля», моделью и музой Талитой Пол. Вместе с ней он ударился в богемный образ жизни, который закончился смертью Талилы в 1971 году, в которой даже обвиняли ее мужа.
Спустя два года сын Джона от первого брака, Джон Пол Гетти III, был похищен неизвестными преступниками в Риме, полгода находился в заложниках, поскольку дед-миллиардер долго отказывался платить за него выкуп и сделал это, лишь когда семья получила по почте отрезанное ухо 16-летнего юноши. Эта история детально рассказана в фильме «Все деньги мира» Ридли Скотта 2017 года и во многом характеризует атмосферу в семье Гетти, многочисленных членов которой еще долго преследовали разные напасти.
Тем не менее жизнь Энн Гетти сложилась вполне удачно, она вела положенный ее высокому статусу образ жизни (и весьма активный): оставалась членом палеонтологического и археологического фонда Leakey Foundation, способствовала созданию Национального музея Эфиопии, трудилась на должности президента издательства Grove Press и основала собственную фирму (интерьеры ее апартаментов и домов сами по себе объект дизайна и в 2012 году им даже была посвящена отдельная книга), была попечителем Музея Метрополитен и Нью-Йорской Публичной библиотеки, патроном Симфонического оркестра и Оперы Сан-Франциско, а также организовывала культурные салоны в своем поместье Pacific Heights, где собиралась культурная и политическая элита страны. И, разумеется, коллекционировала и оригинальным образом носила драгоценности – полностью выставленная на Christie's коллекция Энн Гетти насчитывает 99 предметов.
Все вышеописанное давало Энн привилегию стать клиенткой Жоэля Артура Розенталя, ныне 79-летнего американского ювелира, работающего в Париже в закрытом ателье на Вандомской площади и создающего около 70 драгоценностей в год для узкого круга очень богатых и рафинированных женщин со всего мира. Его он формирует лично.
Получивший прозвище «Фаберже XX столетия» за свои смелые и во многом новаторские творения, Розенталь родился в 1943 году в Бронксе, интерес к прекрасному проявлял с детства. Юношеские годы провел в музеях, окончил Гарвард по специальности история искусств в 1966 году и отправился в Париж. Там встретил единомышленника Пьера Жанне, такого же страстного любителя искусства и антиквариата – вторую половину истории JAR. В 1973-м они открыли первый магазинчик на rue de l’Universite, где продавали искусно расшитые вручную ткани, которые приобретали модные Дома Hermes и Valentino. В 1973 году Розенталь вернулся в Нью-Йорк ради должности в Bvlgari, а через два года вновь отправился в Париж и основал там собственное ювелирное ателье, которое тихо и приватно работает до сих пор.
До 2002 года о JAR знал лишь тот самый узкий привилегированный круг и специалисты от индустрии, но все изменила первая персональная выставка его творений в Somerset House в Лондоне, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. Как написали тогда критики, современное ювелирное искусство четко делится на «до» и «после» той эпохальной выставки.
Никто до JAR не создавал столь радикально трехмерные украшения, не добивался столь невероятного качества «дышащей» техники паве, не использовал неблагородные титан, алюминий и поделочные материалы рядом с серьезнейшими драгоценными камнями, не играл так смело на контрастах и асимметрии и не позволял своей художественной фантазии нарушать любые каноны и устанавливать свои правила. Даже сам альбом, выпущенный к выставке, моментально стал раритетом, перепродавался в десятки раз дороже номинала и стал настольной арт-библией не одного ювелира мира. Прогресс ювелирного искусства последних 20 лет так или иначе обеспечен именно Жоэлем Артуром Розенталем.
Облик вещей JAR во многом напоминает украшения XVIII–XIX вв. и зачастую шедевры мирового искусства и памятники архитектуры. Однако Розенталь сумел придать всем этим творениям новое современное звучание и превратил их в собственный узнаваемый почерк. Он также стал первым ювелиром, удостоившимся прижизненной выставки в Музее Метрополитен в Нью-Йорке. Это произошло в 2013 году – и ее ждала та же судьба, что и первую лондонскую выставку. Очереди на входе ради того, чтобы полюбоваться на 400 творений и двухтомный каталог с ценником в 850 долларов, который все равно не передает живость украшений JAR и с прилавков исчез моментально.
Примечательно, что на обеих выставках в витринах экспонировались украшения, принадлежавшие Энн Гетти. Собственно практически все объекты JAR были одолжены у постоянных частных клиентов Розенталя – у ювелира нет ни своего бутика, ни коллекции – штучные вещи в его ателье не задерживаются надолго.
Действительно — резная агатовая брошь «Зебра» с сапфировым глазом и плюмажем из золота и паве из бриллиантов 1987 года создания (эстимейт 50-70 тысяч долларов) и брошь «Геральдическая лилия», напоминающая средневековый витраж из полированных аметистов, розовых турмалинов и гранатов, того же 1987 года (эстимейт 80-120 тысяч долларов) – это одни из самых известных ранних украшений JAR, которые воплощают в себе яркие черты и образы его творчества.
Топ-лотами коллекции в Christie's называют другие броши «Ракушка» и «Тюльпан», приобретенные Гетти у JAR в 1990-м и 1991-м годах соответственно. Инкрустированная шпинелями всех существующих цветов и рубинами, поверхность броши «Ракушка» (эстимейт 80-120 тысяч долларов) напоминает причудливый ландшафт океанского дна. Выполненная в форме бутона попугайного тюльпана, вторая брошь (эстимейт 200-300 тысяч долларов) украшена паве из мелких рубинов, бриллиантов и зеленых гранатов, «живое» сияние которых создает иллюзию, будто замысловатый цветок был только что срезан с клумбы. К слову, Энн Гетти с юности была еще и страстной садовницей и гордилась своим садом, поэтому в ее коллекции JAR так много изделий с флористическими мотивами: серьги и броши в форме причудливых орхидей, серьги в виде анютиных глазок и дубовых листов, брошь, убедительно подражающая вьющемуся плющу.
«Коллекция украшений JAR служила отражением врожденной любознательности и безупречного вкуса Энн Гетти... Эти драгоценности создают портрет женщины, стремящейся к идеальному балансу цвета и формы, ценящей высочайшее мастерство JAR и восхищающейся естественной красотой вещей», – сказала Дафни Лингон, руководитель американского департамента ювелирных украшений Christie’s. Насколько высоко эти качества будут оценены участниками будущего аукциона, мы узнаем уже 8 июня после окончания аукциона, все средства от которого пойдут в благотворительный фонд Ann Getty Trust.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Фото: Christie's, Bruce Forrester