Семейные ценности Isaia

— Говорят, что семейный бизнес — это единственное, что сегодня противостоит тенденции разрушения института семьи. Действительно ли это основание надёжно? — Я не согласен. Мой опыт доказывает обратное. Многие семейные компании перестали быть конкурентоспособными на рынке, разорились или просто распались — из-за плохих отношений между членами семьи. Так что мы, скорее, исключение из правил. Я бы назвал это «маленьким чудом компании Isaia». — Возможно ли сохранение структуры и стиля семейного бизнеса, если капитализация компании переваливает через отметку €100 миллионов? Нужно нанимать юристов, маркетологов — родственников на все эти должности не хватит. — Компания Isaia тесно связана с прошлым, с традициями и знаниями, которые передавались из поколения в поколение. Но при этом мы пытаемся быть современными, не стоим на месте. Поэтому наша компания — динамичная, открытая экспериментам и рискам. Это касается всего: и пошива костюмов, и методов ведения бизнеса. И, конечно, очень важно, даже жизненно необходимо, приглашать других специалистов и включать их в круг семьи. Это помогает сохранять объективность при управлении компанией. Мы это поняли уже давно, поэтому очень активно приглашаем менеджеров «с улицы» — они занимаются связями с общественностью, маркетингом, стратегиями рынка. — То есть для обновления знаний и критического переосмысления семейного опыта необходимо присутствие фигур «извне»? Что-то вроде family consigliere, которым является Том в «Крёстном отце»? — В нашем административном совете много приглашённых специалистов, например, президент нашей компании Фабио Джиомбини. Он и является нашим «семейным советником». Собственно, это неизбежно. Это часть той политики, которую мы ведём последние два года, с тех пор, как решили выйти на ведущие иностранные рынки: в США, Россию и Китай. — Есть ли семейный секрет, как привить детям любовь к фамильному делу? — Мой сын Джанлука обожает наш бизнес и полюбил его с детства, это было для него совершенно естественно. Он всегда был со мной на работе, с ранних лет, помогал в простых вещах, ходил за мной повсюду. Сын видел, что отец занимается тем, что очень любит. И я думаю, поэтому он так полюбил эту работу. Это, похоже, лучший рецепт, как привить детям любовь к своему делу и привлечь их к семейному бизнесу. В начале 70-х я отвёз одиннадцатилетнего Джанлуку в Лондон и оставил его помощником директора одного магазинчика одежды и мастерской, с которым мы общались по работе. Там он пробыл год. Думаю, именно тогда у Джанлуки созрела эта, как бы я её назвал, «сентиментальная нежность по отношению к тканям». После возвращения в Италию он изучал экономику в университете Боккони в Милане, а после вернулся в Неаполь и уже официально стал сотрудником компании, где сейчас является вице-президентом. Но и теперь Джанлука постоянно советуется со мной, обсуждает все важные вопросы и планы, хотя я уже отошёл от активного бизнеса. — Что делать в ситуации, когда ребёнок, наследник бизнеса, мало интересуется делами семьи? Хочет, например, снимать кино, а не управлять предприятием. Какова мера насилия по отношению к детям в семье, объединённой деловыми интересами? — Сам я никогда не заставлял своих детей заниматься этим бизнесом. Я их ни к чему не принуждал. Они получили то же воспитание, что и я в своё время получил от своего отца. Я бы с радостью принял любое их обдуманное решение по поводу профессии и будущего, потому что искренне верю, что каждый должен заниматься тем, что ему нравится, что получается, а не следовать воле родителей. И поэтому ни в коем случае нельзя заставлять детей заниматься твоим делом и насильно тащить их в семейный бизнес. — Есть ли в Вашей семье какие-то правила, касающиеся финансовой поддержки детей? Лимиты? — Мои дети получают зарплату, как и другие сотрудники, каждый в зависимости от своей квалификации. Ни финансовой поддержки, ни, соответственно, лимитов нет. — В Вашей семье есть какие-нибудь традиционные меры наказания по отношению к детям? — Я не наказывал детей. Воспитывая их, я старался привить им те же ценности, что и мой отец стремился передать в своё время мне. Насколько я помню, он никогда меня сильно не наказывал. Думаю, что я всегда был строгим отцом, и достаточно было одного взгляда, чтобы дети поняли, что делали что-то не то и мне это не нравится. К счастью, никто из них не вырос похожим на синьора Элканна (Лапо Элканн — наследник империи FIAT, постоянный герой скандальных светских хроник. — Прим. RR). — Воскресный обед — хороший способ поддерживать отношения. Обсуждаются ли за обедом дела? — Мы не говорим о работе. Обед или ужин — это наше частное время, не для работы, и таким оно будет всегда. Мы не говорим о чём-то особенном, просто часто шутим — подкалываем друг друга, смеёмся сами над собой. — Что подавали во время Вашего воскресного обеда? — Если честно, то я очень мало ем по воскресеньям, потому что надо быть в форме к началу рабочей недели. Но я могу сказать, чего бы мне особенно хотелось на обед, — это паста «паккери» с неаполитанским рагу. И, умоляю, напишите, что это блюдо не имеет ничего общего с рагу «болоньезе», наше делается с помидорами, луком, кусочками мяса и готовится очень долго, часов двенадцать.