Долина вечности. Смогут ли миллиардеры изобрести таблетку, которая победит смерть?

До того управлявший компанией по кибербезопасности Эспри — лишь один из множества топов IT-компаний, уделивших внимание (и вагоны денег) вопросу продолжительности жизни. Джефф Безос, Питер Тиль, Сергей Брин, Ларри Эллисон — едва ли не все главные лица Кремниевой долины инвестируют в изучение долголетия или сами экспериментируют с омоложением. Вершители судеб не видят причин, почему не применить столь любимые в мире технологий принципы оптимизации к самой амбициозной задаче — победе над смертью. И их усилия начинают давать плоды: благодаря недавним открытиям желание Эспри оставаться в добром здравии на втором веку своей жизни не кажется таким уж безумным.

Собственно, впервые за всю историю человечества нынешнее среднее поколение имеет шанс увидеть, как некоторые методы лечения, проходящие сейчас этап клинических испытаний, в корне изменят понятие старости. Если предположения «продлевателей жизни» верны, те, кому сейчас 40, в 100 лет будут кататься на лыжах, бегать марафоны и играть в теннис. «Если вы правильно подходите к профилактике старения, ваш организм становится устойчивее к недугам, — утверждает Эспри. — Подхватив COVID-19, вы вряд ли заболеете им в тяжёлой форме. Вас становится очень трудно убить на клеточном уровне». Самая радикальная и спорная инициатива Эспри заключалась в извлечении стволовых клеток из собственного костного мозга с последующим их введением в сотни точек своего организма.

Возможно, мы бы преувеличили, если бы сказали, что генеральный директор BioViva Лиз Пэрриш верит, что смерть можно отменить, но для неё мечта Эспри дожить до 180 выглядит недостаточно амбициозно. «Если получится достигнуть гомеостаза, когда организм восстанавливается чуть быстрее, чем разрушается, то отчего бы человеку умирать? — размышляет Пэрриш. — Только из-за несчастных случаев или природных катастроф. Никакого окончания срока годности в 90 или 100 лет нет». У высокой и стройной блондинки Пэрриш поразительно юная фигура для 49 лет, и вам сразу хочется взять с неё пример.

Но её, так же как Эспри, критиковали за эксперимент, направленный на замедление старения на клеточном уровне. В 2015 году в колумбийской Боготе Пэрриш прошла процедуры фоллистатиновой и теломеразной генной терапии. Ей сделали более сотни уколов коктейля из генов и модифицированного вируса, который должен был помочь этим генам проникнуть в клетки. Это должно было предотвратить связанную с возрастом атрофию мышц и удлинить теломеры — окончания наших хромосом. Учёные установили, что их укорачивание не только является признаком старения, но и может приводить к возрастной гибели клеток.

Пэрриш обнародовала информацию о тайном эксперименте и периодически публикует новости о своём состоянии. По её заверениям, ей действительно удалось нарастить мышечную массу и удлинить теломеры. Дерзкий подход Пэрриш вырос из убеждения, что научно-медицинское сообщество продвигается слишком медленно в изучении антивозрастной терапии из-за бумажной волокиты. Однако генная терапия — довольно молодое направление медицины, поэтому существует вероятность целого ряда осложнений, включая рак, чрезмерную иммунную реакцию и инфекции, связанные с вирусными векторами, которые используются для доставки препарата в клетки. Пэрриш не хочет раздувать из этого проблему.

В 2016 году Меллон стал сооснователем фармацевтической компании Juvenescence, одновременно инвестирующей в несколько технологических разработок, чтобы повысить шансы вывода успешного продукта на рынок. 63-летний Меллон сколотил состояние, правильно выбирая время для инвестиций, и, по его прогнозам, скоро начнётся «ажиотаж фондового рынка» в сфере долголетия: «Можно сказать, что сейчас "стадия
dial-up-интернета" в мире антиэйдж-биотехнологий. Если бы вы вложились в интернет-технологии на заре их становления, то сейчас были бы одним из самых богатых людей в мире. Сейчас именно та стадия, поэтому инвестиционный потенциал огромен». Подтверждает его слова и отчёт инвестиционного банка Bank of America Merrill Lynch: ожидается, что в следующие пять лет рынок технологий, направленных на увеличение продолжительности жизни, вырастет в шесть раз и составит 610 миллиардов долларов.

Когда мы разговаривали с Меллоном год назад, он изолировался на побережье крошечного острова Мэн посреди Ирландского моря, но был весел и общителен, стараясь подчеркнуть, что его интерес к продлению жизни основан отнюдь не только на финансовой выгоде. «Если мы поможем людям до самого конца оставаться здоровыми, это преобразит весь мир, — считает он. — Мы снимем огромную нагрузку с систем здравоохранения, которые не справляются со своими задачами, также придётся полностью пересмотреть институты пенсий и страхования жизни. Это должно стать первым пунктом любого инвестиционного портфеля».

Если вам тоже импонирует мысль о влиянии долголетия на общество, стоит понять, как дела обстоят сейчас. В самых состоятельных районах Америки средняя продолжительность жизни составляет примерно 88 лет (в то время как в самых бедных этот показатель находится на уровне 66 лет из-за качества питания, уровня стресса, курения, загрязнения окружающей среды и уровня медицины). У большинства людей здоровье начинает ухудшаться в последние 15 лет их жизни на фоне развития хронических заболеваний, включая артрит, нейродегенерацию и диабет. Если бы нам удалось победить эти болезни старения, считают эксперты, США в следующие 50 лет могли бы сэкономить на здравоохранении приблизительно 7,1 триллиона долларов. Вопрос, где найти место на планете для всех этих столетних бодряков, ещё предстоит решить.

В числе прочего Меллон делает ставку на препараты под названием сенолитики, разрушающие постаревшие клетки (так называемые клетки-зомби, которые по ряду причин перестают делиться с возрастом). Состарившиеся клетки наносят вред организму, вызывая воспаление в соседних тканях. Многие заболевания, связанные с возрастом (артрит, диабет, болезнь Альцгеймера, рак), имеют воспалительную составляющую, и исследования показывают, что скопления постаревших клеток во многом ему способствуют. Целый ряд биотехнологических стартапов разрабатывает препараты для борьбы с клеточным старением, но дальше всех продвинулась компания из Сан-Франциско Unity Biotechnology. Сейчас три её препарата, нацеленные на борьбу с возрастными заболеваниями, начиная с остеоартрита коленного сустава, проходят клинические испытания. Unity получила более 200 миллионов долларов от инвестиционных компаний таких известных людей, как Тиль и Безос, а в 2018 году стала публичной. Меллон тоже купил в ней небольшую долю.

Заветная мечта разработчиков сенолитиков — создание такой превентивной терапии, которая целиком очистила бы организм от постаревших клеток до того, как они приведут к старческим заболеваниям, что в теории может сказаться на продолжительности жизни. В июне 2020 года команда из Мемориального онкологического центра им. Слоуна-Кеттеринга опубликовала отчёт о передовом исследовании, которое показало, что CAR-Т-клетки, обычно использующиеся для адресного воздействия на опухоль при лечении рака, также могут атаковать и уничтожать постаревшие клетки. Про назначение сенолитиков для антивозрастной терапии говорить ещё очень
рано, но, как и следовало ожидать, уже сейчас находятся антиэйдж-энтузиасты, которым не терпится приобщиться к чудесам науки, и множество способов воспользоваться ими в обход регулирующих органов.

Например, после того как появилась информация о нескольких исследованиях на тему сенолитического эффекта противоопухолевого средства дазатиниба, сайт fightaging.org опубликовал пошаговую инструкцию для экспериментов с препаратами, применяемыми в химиотерапии. Не нужно иметь учёную степень, чтобы догадаться о вероятности опасных побочных эффектов при использовании таких препаратов не по прямому назначению. Однако это не останавливает группу рьяных биохакеров, которые испытывают их на себе и ведут дневники наблюдений онлайн. В интернете можно найти уйму советов для начинающих биохакеров, а также множество сомнительных контор, которые с удовольствием помогут доверчивым или отчаянным расстаться с деньгами, предлагая, например, за 8 тысяч долларов перелить плазму крови, полученную от тинейджеров и молодых людей чуть за 20 (да-да, совсем как в сериале «Кремниевая долина»).

Большинство подобных практик в лучшем случае бесполезны, а в худшем могут привести к гибели, поскольку процессы, стимулирующие рост клеток в молодом организме, способны вызвать рак. Поистине трагическая ирония судьбы: потратить десятки тысяч долларов на терапию, призванную продлить вашу жизнь, чтобы она в итоге вызвала рак, от которого вы умрёте. Человеку непосвящённому бывает трудно разобраться, где действительно революционное открытие, а где — сомнительная идея. Здесь самое время выслушать одного из главных мировых экспертов по долголетию. 63-летний Эрик Вердин, президент и генеральный директор Института исследований старения Бака, расположенного недалеко от Сан-Франциско, с оптимизмом оценивает возможность жить полноценной жизнью как минимум до 100 лет. Но на 180 не рассчитывайте.

«По моим прогнозам, 120 лет — максимум, на который мы можем надеяться в обозримом будущем. Могу поспорить на собственный дом, что в ближайшие 200 лет никто до 180 не доживёт, если это вообще когда-нибудь произойдёт, — говорит он. — Но уже сейчас нам под силу помочь всем сохранить здоровье до 100 лет. И это не может не радовать». Лаборатория Вердина в Институте Бака изучает старение иммунной системы и влияние на него образа жизни, например, питания и физических нагрузок. Вооружившись результатами своих изысканий, Вердин придерживается интервальной диеты (между приёмами пищи проходит 8–9 часов) и катается на горном велосипеде по крутым склонам округа Марин.

«Хорошая новость состоит в том, что более 90% факторов, приводящих к возрастным заболеваниям, — внешние, а это значит, что мы можем взять их под контроль», — обнадёживает он. Но экспериментальных терапевтических методов учёный советует избегать. По его словам, результаты антиэйдж-экспериментов на мышах могут выглядеть многообещающе, но редко с тем же успехом повторяются у людей. «Огромная разница между лабораторной мышью, находящейся в стрессовом состоянии, и оптимально здоровой мышью, — объясняет Вердин. — Поэтому когда вы испытываете препараты долголетия на лабораторных мышах, результат может быть слишком ярким, что не гарантирует такого же эффекта у людей».

С другой стороны, как напоминает Вердин, некоторые совсем новые методы лечения с уверенностью внушают оптимизм. Например, рапалоги — класс лекарств, взаимодействующих с белком mTOR, который является ключевым звеном множества крайне важных биологических процессов, включая рост клеток и метаболизм. Рапалоги подавляют действие mTOR, что может предотвратить возникновение возрастных болезней вроде диабета, инсульта и некоторых видов рака. Препарат рапамицин — наиболее изученная формула, одобренная в США в 1999-м для профилактики отторжения трансплантатов. В прошлом году медицинский журнал Aging опубликовал полную восхищения колонку онколога Михаила Благосклонного, в которой тот доказывал, что приём рапамицина (в небольших дозах или с перерывами) эффективен в качестве профилактики возрастных заболеваний и что для пожилых «отказ от приёма рапамицина может быть даже более "опасен", чем курение».

Биотехнологическая фирма resTORbio, созданная в 2017 году на базе крупной швейцарской фармацевтической компании Novartis, разработала свою версию рапалога под названием RTB101, в ходе клинических испытаний показавшую способность замедлять связанное со старением ослабление иммунной системы и улучшать иммунный ответ у престарелых людей более чем на 20%, что является ключевым фактором защиты пожилого населения от болезней (сейчас препарат тестируют на пожилых пациентах с COVID-19). Одно из многочисленных действий рапамицина схоже с эффектом от ограничения калорий, поступающих в организм. Наблюдения лаборатории Вердена и других исследователей показали, что голодание даёт целый ряд антивозрастных преимуществ, включая стабилизацию уровня инсулина, уменьшение воспалительных
процессов и, выражаясь по-простому, очищение организма от вредных метаболических отходов.

Отчасти поэтому гендиректор Twitter Джек Дорси и другие IT-воротилы свели питание к нескольким приёмам пищи в неделю. Но простым смертным трудно испытывать голод и отказывать себе в удовольствии, поэтому интерес к «имитаторам ограничения калорий» вроде рапамицина, дающим все преимущества голодания без неприятного воздержания от еды, крайне велик. Из всех препаратов, имитирующих ограничение калорий, больше всего энтузиазма у исследователей вызывает хорошо известный метформин, не одно десятилетие применяемый для лечения диабета. Он стал популярен у обитателей Кремниевой долины несколько лет назад, после того как результаты эпидемиологического исследования показали, что больные диабетом II типа, принимавшие это лекарство, жили дольше, чем не диабетики, его не принимавшие.

«Почти все, кто изучает долголетие, принимают метформин», — говорит Вердин. Он и сам не исключение. В апреле прошлого года выдающийся эндокринолог Нир Барзилай анонсировал в журнале «Клеточный метаболизм» запуск клинического испытания, направленного на исследование антиэйдж-свойств метформина у людей, не больных диабетом. Цель Барзилая — доказать, что само по себе старение, а не только обусловленные им заболевания вроде Альцгеймера или артрита, подлежит лечению.

Фото: Getty Images, Peter Crowther