Властилин овец
Новая Зеландия тщательно поддерживает свой экологический имидж. Ровно четверть её земель занимают охраняемые природные зоны. В 2005 году она первой в мире ввела углеродный налог, а к 2020-му планирует добиться нейтрального баланса выброса углерода в атмосферу, что значит стать самой чистой страной на планете.
Здесь действует строжайший биоконтроль. По прилёте необходимо выбросить всё съестное и задекларировать изделия из дерева, коралла, раковин и кожи. Скорее всего, у вас их не отберут, но штрафы за рассеянность внушительные. Служба безопасности также осматривает подошвы обуви на предмет наличия на них остатков чужой почвы. Нелишняя мера для страны, в которой до прихода европейцев была уникальная биосфера и не водились млекопитающие. Теперь же, если вы видите пальму и иную березу, так и знайте, всё это пришлое, а местное — современники динозавров, древовидные папоротники величиной с ту же пальму, и деревья каури, которым по две тысячи лет. В парках, прежде чем приблизиться к каури, вас попросят продезинфицировать подошвы обуви особым спреем.
Удалённость от Большой земли объясняет отсутствие в Новой Зеландии оголтелого массового туризма, каким мы его знаем в США или Европе. Правда, этот рынок вырос после того, как Питер Джексон использовал во время съёмок «Властелина колец» вместо натурных декораций, от зелёных пригорков Шира до мрачных скал Мордора, просторы своей родины. Теперь, когда простодушные американцы всерьёз просят показать им поселение эльфов и деревню хоббитов, суровые новозеландские мужчины, не отвлекаясь от чистки двустволки, отвечают: «Если бы они существовали, вот это была бы охота!» Зато luxury-туризм представлен в стране в самом бескомпромиссном виде. Всё началось в 80-х годах, когда Новая Зеландия оправилась от сильнейшего экономического кризиса и большие участки земли скупили иностранцы.
Один из них — Джулиан Робертсон, американский финансист и завсегдатай форбсовского списка. Семейными владениями в Новой Зеландии, а это три лоджа c гольф-полями, фермы и винодельни, управляет его сын, Джулиан Робертсон III. Название их лоджа Cape Kidnappers на Северном острове переводится как «Мыс похитителей». У здешних берегов в 1769 году индейцы-людоеды маори пытались похитить переводчика капитана Кука. Прибывшие в Новую Зеландию из Полинезии за тысячу лет до европейцев, они попросту обознались, приняв таитянского парня за собрата, попавшего в плен к чужакам. Переводчика удалось отбить, и нынешние владельцы лоджа клянутся, что с тех пор тут никого не похищали, но история всё помнит. В здании бывшей фермы деревенская простота сочетается с пятизвёздочным комфортом со всеми полагающимися каминами, пледами и вышитыми на подушках овечками. И такая тут тишь и благодать — лишь агнцы щиплют травку на изумрудных склонах, — что немедленно хочется погонять на болиде, забраться в жерло вулкана или пристрелить дюжину поссумов. Красота и благополучие Новой Зеландии (даже птица киви доживает тут до 50−60 лет, если не погибнет во птенчестве в зубах у поссума) стали предпосылкой для развития индустрии экстремальных развлечений. У озера Таупо находится гоночный трек «Формулы-1», который можно арендовать хоть на целый день. Предварительной подготовки не требуется, достаточно посмотреть учебный видеофильм (тоже для проформы — вряд ли густой акцент, с которым он озвучен, поймёт хоть кто-нибудь из приезжих), и научиться управлять машиной уже на трассе. Потешив своего внутреннего шумахера, можно пересесть из болида в вертолёт и помчаться над зелёными холмами с овечками, которые с высоты выглядят жирными белыми личинками, в сторону острова-вулкана White в Тихом океане. Он виден издалека из-за вздымающегося над ним пара (за что Кук и назвал остров белым). Юркий вертолет Helipro садится на краю кратера. От серных испарений режет глаза, и респиратор не очень помогает. Судя по тому, как бодро кипит вода в кратере и валит из соседнего сопла густой серный дым, черти под землей именно сегодня устроили грешникам банный день.
При отсутствии естественных врагов (в отличие от Австралии, здесь нет ни одного ядовитого животного или растения), отважный новозеландец придумал себе образ врага — им стал поссум, малосимпатичный зверёк, завезённый поселенцами ради довольно некрасивого меха (тем не менее, одеяло из него потянет на пару тысяч долларов). Охота на поссума открыта всегда, и любителей подобных забав привечают в лодже Treetops. Впрочем, веганы тоже найдут, чем занять себя на 1000 гектаров земли с девственным лесом, красивейшим водопадом «Свадебная вуаль», озёрами и 70 км маршрутов, которые можно преодолеть на горном велосипеде, на лошади или пешком. Самому аристократичному виду охоты — рыбалке предаются на озере Таупо. Его воды кристальной чистоты занимают площадь, равную территории Сингапура (с явно большей пользой для мира). Рыбалка на Таупо, надо сказать, дело нехитрое, только успевай вытягивать из воды ровную, одинаковую, словно она была изготовлена на заводе по ГОСТу, радужную форель. На каждую рыбину полагается завести личное дело, скрупулёзно вписав в таблицу вес, длину и прочий цвет глаз, и не забыть перечислить небольшой экологический налог государству. После этого форель можно порезать на сашими или забрать с собой, чтобы вечером с гордым видом презентовать её консьержу Huka Lodge (судя по его сдержанным восторгам, они уже не знают, что делать со всей выловленной гостями рыбой).
История одного из самых старых и красивых лоджей в Новой Зеландии тесно связана с рыбалкой. В Huka Lodge дважды квартировала Божьей милостью королева Новой Зеландии и других королевств и территорий, Глава Содружества, Защитница Веры Елизавета II. Рыбацкий лодж был основан в 1920 году ирландцем Аланом Пайем на берегу быстроводной реки Вайкато (единственной вытекающей из озера Таупо, вместе со всей вытекающей отсюда форелью). Слухи о местном улове мгновенно распространились среди любителей рыбалки нахлыстом. И несмотря на то, что условия тут были спартанскими — гости ночевали в палатках, установленных на деревянном помосте вдоль реки, — гостевая книга Huka Lodge вскоре стала выглядеть как список членов Палаты лордов. После 1984 года при новом владельце, голландском миллионере Алексе ван Хиреге, место палаток заняли шикарные коттеджи, но, несмотря на пуховые подушки и мрамор (коттедж хозяи- на с четырьмя спальнями, оформ- ленный главным новозеландским дизайнером Вирджинией Фишер, неоднократно возглавлял списки самых роскошных резиденций мира), дух рыболовного азарта сохранился в лодже по сей день.
Южный остров не похож на Северный, как бывают порой непохожи характером братья-близнецы. Зелёные леса, папоротники и покатые холмы сменяются здесь суровыми скалами Южных Альп, ледниками и фьордами. На всех четырёх улицах горнолыжной столицы — городка Квинстаун — бурлит жизнь. Розовощёкие студенты шаркают по асфальту ботинками для сноуборда, жуют самые вкусные в южном полушарии бургеры Fergburger и сетуют на отсутствие снега: «уже начало июля, зима-то в самом разгаре!» Мы понимающе киваем, втайне наслаждаясь видами левитановской осени. Близ Квинстауна скалы вибрируют от девичьего визга — здесь катаются на Shotover Jet, лодке особой конструкции, которая, словно «Феррари», несётся по петляющему горному ручью. Главное развлечение состоит в том, чтобы разогнать лодку, направить её на скалу и остановиться за секунду до того, как она раскроит вам череп. При этом вы не только не пристёгнуты, но даже без шлема. Для тех, кому и этого мало, вблизи есть первая в мире станция для прыжков с тарзанкой. Bungy jumping придумали новозеландцы Эй Джей Хакетт и Генри ван Эш в 80-х годах и отсюда это поветрие распространилось по всему миру. Со старого подвесного моста (43 м до горной речки внизу), словно пингвины в море, сигают подростки. Мастера, затягивающие на мне страховку, шутят: «Нам контракт позволяет терять двух туристов в год, но в 2011-м мы свой лимит не исчерпали». От ветра, электронной музыки — и, чего уж там, страха — хочется броситься вниз поскорее...
Насколько начинаешь после этого ценить почти викторианский покой и комфорт бутик-отеля Eichardt’s в Квинстауне! Элегантное двухэтажное здание на берегу ледникового озера Вакатипу было построено в середине XIX века, во времена золотой лихорадки. Здесь всего пять номеров с каминами и открыточными видами из окна, которые идеально снимать целой компанией, чтобы ужинать вместе в столовой, уставленной антиквариатом, и с нетерпением ждать появления следующего блюда от шефа Гвен Харви, которая раньше трудилась на кухне лондонского ресторана Aubergine, а значит, прошла и огонь, и воду, и Гордона Рамзи!
Если Квинстаун покажется вам слишком шумным, можно найти покой и отдохновение в другом владении Джулиана Робертсона — Matakauri Lodge, также оформленном Вирджинией Фишер. Главным элементом дизайна здесь стал вид на озеро Вакатипу и горные вершины. Ранним утром, не вставая с постели, можно любоваться тем, как солнце покрывает скалы нежно-розовой глазурью.
Но разлёживаться нет времени, нас ждут в аэропорту двое братьев-великанов, Мэтт и Тоби Уоллисы. В Новой Зеландии это легендарная семья. Их отец, сэр Тим Уоллис, одним из первых основал оленью ферму, а в конце 80-х годов отправился со всем семейством в Горный Алтай, чтобы заняться оленеводством там. («Нам было негде жить, мы сплавили по реке брёвна и сами построили дом», — вспоминают его сыновья). Но лихие 90-е добрались и до алтайской глуши — Уоллисов заставили бросить всё и уехать. Правда, сэр Тим прихватил с собой сувениры: русские военные самолеты Поликарпов и Ан-2. Некоторые из них местные обменяли на блок сигарет. Тим Уоллис перевёз их в Новую Зеландию, отреставрировал и основал в Ванаке музей военной авиации. Стоит ли удивляться, что четверо его сыновей чувствуют себя увереннее за ручкой «шаг-газ» вертолёта, чем за рулём автомобиля. Год назад братья Уоллисы открыли на принадлежащей им территории в 20 тыс. гектаров у западного берега озера Ванака и подножья горных пиков, именуемых минаретами, палаточный лагерь Minaret Station. Центром является общий дом с гостиной, столовой, библиотекой и кухней под управлением повара-ботсванца Леунго Липпе, который променял Лондон и Нью-Йорк на тихую долину. Деревянные мостки ведут от дома к четырём гостевым «палаткам», обустроенным с невероятным комфортом. Брезентовые стены основательно утеплены, пол устлан ковром из овечьих шкур, в ванных комнатах подогреваемый пол, на кроватях king size лежат одеяла из поссума.
Уоллисы не ищут лёгких путей. Все материалы доставлялись сюда вертолётом и монтаж происходил с воздуха, поскольку привезти в долину строительную технику невозможно. Электричество для лагеря вырабатывает генератор с помощью соседнего водопада. У братьев всегда наготове вертолёты — для путешествия к ледникам, экскурсий, охоты на оленей или горных козлов, хели-фишинга. Куда бы ни привезли вас братья Уоллисы — это будет самое дикое из мест, куда не заглядывают туристы. И во всех смыслах выше Minaret Station — только вечные ледники.
