Институт русского реалистического искусства
«Большое спасибо, мы потрясены до глубины души!» «Это наша история, её надо знать!» «Неожиданно, потрясающе. Благодарность и пожелание здоровья Алексею Ананьеву. Это царский подарок жителям Москвы». «Радует, что российский бизнесмен вносит вклад в просвещение России». Такие записи оставляют посетители в книге отзывов нового музея на Дербенёвской набережной, которого ещё осенью не было на карте.
Алексей Ананьев, председатель совета директоров Промсвязьбанка и №48 в списке русского Forbes, последние десять лет коллекционирует живопись советского периода настолько увлечённо, что решил открыть на основе своей личной коллекции Институт русского реалистического искусства.
Коллекция начиналась как домашняя, но всего за несколько лет разрослась до такой степени, что для неё понадобились новые площади. Сейчас она насчитывает около 5 тыс. полотен. По оценкам специалистов, это одно из самых крупных и полных собраний живописи социалистического реализма. (Хотя сам г-н Ананьев неизменно поправляет: «Не соцреализм, а просто реалистическое искусство».)
Алексей Ананьев объясняет свой интерес к реализму так: «Мне близко и понятно это время — на вторую половину ХХ века пришлось моё детство, юность, поэтому всё, что изображали художники этого периода, я прожил вместе с ними. Мне легко определить, что имел в виду мастер, где сюжет придуман, а где взят из жизни».
О живописи предприниматель рассуждает как искусствовед: «Наиболее привлекательным в реализме советского периода и особенно второй половины ХХ века, на мой взгляд, является сочетание высокого профессионального мастерства художников, продолжающих традиции мастеров старшего поколения, в свою очередь сохранивших "школу" передвижников, и очень личного, обострённого восприятия окружающего мира, что толкало их к поиску новых подходов и благодаря чему сформировался так называемый "суровый стиль".
Всё началось с того, что г-н Ананьев увидел в гостях у иностранного коллеги картину «День победы» Алексея Белых. Она произвела на него очень сильное впечатление. Бизнесмен решил, что хочет приобрести нечто похожее для себя, и начал изучать рынок реалистического искусства. Живопись Ананьеву близка: он закончил художественную школу. Первыми картинами в коллекции стали «Свадьба» Юрия Кугача и «Возвращение» его сына Михаила, с которыми Ананьев познакомился в их мастерской.
Со всеми художниками коллекционер общается лично, ездит к ним, если нужно, за город: многие мастерские находятся в русских провинциальных городах и даже в деревнях. На этапе формирования основного ядра коллекции наиболее значимые произведения эпохи были для него несоизмеримо доступнее, чем для собирателей старинного искусства. Кроме того, подобный подход снимает проблему провенанса и подлинности полотен. Все работы г-н Ананьев выбирает на свой вкус. «Я старался не приобретать ничего, что бы мне не нравилось, — объясняет он. — Конечно, со временем на некоторые из них начинаешь смотреть немного по-другому: накапливается житейский и художественный опыт, — но, тем не менее, у меня в коллекции нет картин, о покупке которых я бы потом сожалел».
Предприниматель хорошо знаком с подавляющим большинством художников, представленных в музее. «Я лично приобретал у них работы, мы и сейчас находимся в контакте, — рассказывает Ананьев. — Это Гелий Коржев, Виктор Иванов, Дмитрий Жилинский, Петр Оссовский, Ефрем Зверьков, братья Ткачёвы и многие другие». По словам коллекционера, «художники готовы расстаться со своими лучшими работами, зная, что они не скроются навсегда в частных коллекциях, а будут выставлены в музейном пространстве. Исходя из этого, в первую очередь, и появилась идея создания ИРРИ».
Перед покупкой картины г-н Ананьев консультируется у специалиста, чтобы получить экспертное мнение относительно цены. Коллекция родилась из искреннего интереса к искусству — Алексей Ананьев не желает рассматривать этот проект как инвестицию. По его словам, для него это такое же меценатство, как для известных предпринимательских династий в России сто лет назад. Но за последние 10 лет конъюнктура изменилась значительно, и большинство работ выросли в цене — достаточно посмотреть на результаты аукционов за этот период. Кроме того, по словам экспертов и самого коллекционера, существенно сократилось предложение первоклассных вещей: большинство из них уже осели в частных коллекциях и музеях...
Институт русского реалистического искусства расположен на территории бизнес-центра «Новоспасский двор» в Замоскворечье, где в XIX веке была ситценабивная фабрика. «Пять лет на этом месте стояла полуразрушенная котельная», — вспоминает Ананьев. Надо было провести перепланировку внутреннего пространства, восстановить развалившиеся стены, проложить новейшие инженерные коммуникации и установить специальное оборудование для поддержания музейного режима хранения. Появились 4500 кв. м экспозиционных площадей, реставрационная мастерская, лекторий, хранилище, сувенирная лавка, служебные помещения. Техническая оснащённость ИРРИ соответствует самым современным мировым стандартам. В ближайших планах — система аудиогидов, открытие лектория и даже приложение для смартфона.
В музее выставлены только 500 работ, остальные хранятся в запасниках и дома у владельца. Экспозиция занимает три этажа, причём осмотр начинается с верхнего: там висят картины учителя многих советских реалистов Сергея Герасимова, а также Александра Дейнеки, Георгия Нисского, Исаака Бродского, внушительные полотна с советскими вождями и более скромные бытовые или пейзажные работы. Второй этаж посвящён шестидесятникам, мастерам второй половины века — среди них Гелий Коржев, Таир Салахов, братья Ткачёвы. Первый этаж в настоящее время занимает коллекция живописи современных художников московской, ленинградской и владимирской школы. Через полгода этот зал будет отведён под временные выставки: надо постепенно показывать работы, не попавшие в основную экспозицию.
В ИРРИ работают 20 человек — четверо искусствоведов, хранители, сотрудники маркетингового и других отделов. Здание Института находится в полной собственности Алексея Ананьева. Очевидно, что затраты на этот культурный проект никогда не окупятся. Вход в музей пока бесплатный. Хотя со временем начнут продавать билеты, посещение навсегда останется бесплатным для школьников, студентов художественных вузов, ветеранов войны, пенсионеров и инвалидов. Все деньги от продажи билетов пойдут на содержание Института.
Его основная задача — просветительская. «Я считаю реалистические традиции нашего искусства незаслуженно забытыми, в то время как это, без преувеличения, предмет национальной гордости», — говорит коллекционер. — Важно, чтобы люди поняли, что термин «современное» отнюдь не является синонимом «абстрактного», «концептуального» и любого другого, отрицающего классическую школу как основу художественного языка». В планах на будущее — расширять работу с молодёжью: «У нас много талантливых молодых художников, хотя такое искусство требует гораздо большего трудолюбия и самоотдачи, чем какое-либо из "актуальных" направлений». Самому молодому автору работ из коллекции Ананьева сейчас 29 лет. Это живописец из Рязани Владимир Янаки.
Г-н Ананьев принимает в жизни своего музея самое активное участие. Он лично разрабатывал его концепцию и занимался развеской экспонатов. Бизнесмен приезжает в музей несколько раз в неделю, здесь у него есть кабинет, где тоже висят картины: Гелия Коржева, братьев Ткачёвых и Якова Ромаса. Иногда, если в гости приходят друзья или деловые партнёры, он лично проводит экскурсии по музею.
«Я делаю это с удовольствием, — говорит Ананьев, — хоть и не являюсь профессиональным экскурсоводом. Мне почти всегда есть что сказать о судьбе художника, его творчестве, а уж тем более об истории написания и покупки выставленных работ».
Открытие Института, бесспорно, стало выдающимся событием. Эксперты сравнивают его с Музеем русского искусства (TMORA) в Миннеаполисе, который располагает самым крупным зарубежным собранием советской реалистической живописи. ИРРИ не даёт масштабной рекламы, здесь рассчитывают прежде всего на «сарафанное радио» и заинтересованность профессионалов. По будням здесь бывает 30−50 человек в день, устраивают экскурсии. Приходят внимательные пенсионеры и модная молодёжь. Однажды в выходные пришло 200 человек. «Вот это был наплыв», — говорят в музее.
По соседству на территории бизнес-центра расположены офисы крупных западных компаний. Их сотрудники шутят: «Если мы не идём в музей, значит, музей идёт к нам». Иногда сюда заглядывают топ-менеджеры, спрашивают, можно ли купить что-нибудь. Но владелец собрания остаётся непреклонен: «Ничего не продаётся, это настоящий музей, а не галерея арт-дилера. Вы же не пытаетесь покупать картины в Третьяковке».
Фото ДМИТРИЙ ТЕРНОВОЙ ДЛЯ FORBES RUSSIA, ИНСТИТУТ РУССКОГО РЕАЛИСТИЧЕСКOГО ИСКУССТВА
