Датский вундеркинд Бьярке Ингельс – архитектор и визионер

В каждом новом проекте Ингельс что-то изобретает. Будь то наклонные крыши кампуса Google в Саннивейле, которые будут использовать как склоны для катания, или жилой дом Hualien Residences на Тайване, копирующий близлежащие горы вплоть до крутых фасадов, покрытых растительностью. В своих проектах Ингельс бесстрашно нарушает правила, играя с геометрией и материалами. Безграничная энергия и желание творить – определяющие качества этого 45-летнего датчанина, по крайней мере, по мнению его друзей. «С самого начала меня поразили его удивительная энергия и умение мыслить масштабно. Он был таким задолго до того, как основал свою фирму», – вспоминает художественный руководитель лондонской Serpentine Galleries Ханс-Ульрих Обрист.

«Энергия» – одно из ключевых слов для Бьярке, «большой» – другое столь же важное. Это не просто название его фирмы, хотя склонный к каламбурам Ингельс любит повторять, как он счастлив, что из-за его датского происхождения адрес его сайта – big.dk. Ингельс – нетипичный датчанин, ярко выделяющийся из системы янтеловен – закона Янте. Этим термином сами скандинавы любят описывать своё социальное устройство и взгляд на мир. Ингельс сравнивает янтеловен с термостатом. «Янтеловен – это социальный термостат, который держит всех в равновесии, – и со смехом добавляет: – Думаю, что у меня начался бы приступ клаустрофобии, если бы я остался в Копенгагене».

При этом в детстве ничто не предвещало, что Ингельс, сын матери-дантиста и отца-инженера, покинет Данию, не говоря уже о том, чтобы стать вундеркиндом мировой архитектуры. Выросший в скромном одноэтажном доме недалеко от столицы, он играл в Lego, как и любой датский мальчик. Вот только, в отличие от остальных датских мальчиков, он спроектировал интерактивный музей Lego House, когда вырос. Ингельс открыл для себя архитектуру во время обучения в Датской королевской академии изящных искусств в Копенгагене, где проходил стажировку у Рема Колхаса. Голландский архитектор был под таким впечатлением от юного датчанина что позвал его после университета к себе в архитектурное бюро ОМА.

Колхасу удалось собрать у себя настоящую команду мечты из молодых талантов, от Фернандо Ромеро до Джошуа Принса-Рамуса. И даже на таком фоне Ингельс выделялся. Он рано набрался смелости покинуть OMA и основать собственную студию – в 27 лет уже был независимым архитектором, а в 31 год – руководил BIG. Смелый шаг в любой отрасли, а для архитектуры, где многие выдающиеся личности прорываются на первый план не раньше 50 лет, и вовсе неординарный.

Но Ингельс, кажется, раскрыл секрет успеха в современном мире, сделав ставку на ажиотаж и открытость. Он выкладывал на сайт BIG каждый дизайн: будь то концепция, отвергнутая конкурсная работа или предложение клиенту. Бьярке старался показать, что BIG – больше, чем кажется. Сейчас ему уже не нужно лукавить: у него около 500 сотрудников, которые работают в офисах BIG в Дании, Лондоне, Барселоне и Нью-Йорке. Фирма по-прежнему сохраняет верность принципам прозрачности и выкладывает на сайт каждый свой проект. К тому же Ингельс – страстный инстаграмер, у его аккаунта более 750 тысяч подписчиков. Бьярке не только делится рабочими моментами, но и допускает в своё личное пространство. Частые герои аккаунта архитектора – его знаменитые друзья: звезда «Игры престолов» Николай Костер-Вальдау, шеф-повар Noma Рене Редзепи, куратор Музея современного искусства Паола Антонелли, а также его гражданская жена, испанский архитектор Рут Отеро, и их сын Дарвин. Именно блестящие навыки коммуникации и умение расположить к себе помогли таланту датчанина так быстро раскрыться.

Переломным моментом для Ингельса стал 2010 год, когда он вырвался из оков янтеловена и переехал в Нью-Йорк, а это куда более крупный рынок. Тогда же Бьярке доверили заниматься оформлением датского павильона на Всемирной выставке в Шанхае. Ингельс получил право позаимствовать статую Русалочки с набережной Копенгагена и установить её в Китае на несколько месяцев. Он наполнил бассейн Русалочки водой из родной гавани, а затем свил вокруг него спираль велодорожек, чтобы гости павильона могли почувствовать себя настоящими датчанами. А чтобы копенгагенцы не скучали по Русалочке, он установил на её месте гигантский экран, который в реальном времени транслировал происходящее в Шанхае. За этот проект Ингельс получил множество наград, приглашение на выставки и международное признание.

С тех пор восхождение Ингельса только ускорилось. Он востребован повсеместно, но нигде его фирма не пользуется таким большим спросом, как в Нью-Йорке. Рождение сына в конце 2018 года удержало Ингельса от окончательного переезда из Копенгагена, но Нью-Йорк остаётся центром его работы. Компания BIG уже закончила строительство в центре Манхэттена похожего на пирамиду 44-этажного жилого комплекса Via 57 West и строит ещё несколько башен.

«Нет ни одной страны в мире, где у нас было бы столько же работы, как в городе Нью-Йорке. Кажется, что рельеф его искусственных гор уже сформировался, но в нём ещё много пустых карманов, открывающих возможности для творчества. Бешеная стоимость недвижимости на Манхэттене внезапно делает осуществимыми вещи, невозможные в другом месте», – рассказывает Ингельс. Например, XI – пара башен в историческом районе Челси, которые напоминают кокетливую танцующую пару. Их дизайн максимально эффективно использует площадь застройки без ущерба для красоты. Девелопер проекта Зиль Фельдман из HFZ вспоминает о встрече с Ингельсом за ланчем, во время которого они собирались обсудить будущие здания, – к концу трапезы архитектор набросал первоначальную концепцию на салфетке.

«Он проектирует здания изнутри, а не снаружи. Он не строит прекрасные с архитектурной точки зрения дома, в которых нельзя жить», – рассказывает Фельдман. Доволен сотрудничеством и сам Ингельс: «В случае XI я постарался выстроить диалог между этими двумя зданиями и их окружением. Это было радикальное переосмысление архитектуры, характерной для района».

Ещё одно из дюжины строящихся по проекту Ингельса зданий – музей Audemars Piguet в Швейцарии, над которым он работает в тесном контакте с историком часового бренда Майклом Фридманом. Вырастающий из воды павильон частично скрыт ландшафтом вокруг Вале-де-Жу. «Он не хочет, чтобы вы были поражены, когда впервые зайдёте в здание, он хочет, чтобы вы были поражены, когда войдёте в него в 500-й раз», – говорит Фридман. Ингельс находит параллели между бизнесом Audemars Piguet и своим собственным: «Сегодня весь мир крутится вокруг гаджетов и их программного обеспечения. Но посмотрите на любое портативное устройство – они теперь все одинаковые, верно? Содержание вещи определяется её программным обеспечением. В случае с архитектурой и часовым делом форма – это и есть содержание. Кстати, дословный перевод слова "дизайн" с датского – это придание формы», – говорит Бьярке.

В портфолио Ингельса множество офисов, общественных зданий, культурных центров и галерей, но почти нет частных домов. Почему? «Когда я только начинал, в Дании у меня не было богатых друзей, для которых мы могли бы спроектировать дом, поэтому в итоге мы занялись другими направлениями», – объясняет он. По мере того как его репутация росла, в BIG стали приходить запросы и на частные дома, но большинство бюро отклонило – владельцы не желали вкладывать в проект столько, сколько требовал Ингельс. «Создание дома – это как портретная живопись, она про суть предмета, а не только про внешний вид. Поэтому заказчик должен быть готов проводить с нами много времени. Дизайн должен быть чьей-то мечтой, не моей, а другого человека. Потому что, если это не так, зачем тогда мы вообще строим это здание?» – поясняет Бьярке. Поэтому пока частные дома существуют только в виде рендеров, которые архитектор делает для себя.

Впрочем, среди зданий Ингельса всё же есть один частный дом, в котором, однако, нет людей, хотя проект уже завершён. Это домик для гигантских панд в зоопарке Копенгагена. Договор об аренде больших панд был заключён после успеха Дании на Всемирной выставке в Шанхае. Пусть Бьярке и иронизирует над янтеловеном, но родную страну не забывает. В Копенгагене работает созданная им причудливая электростанция с лыжным парком на крыше, которая превращает отходы в энергию. Архитектор находится в постоянном контакте с мэром датской столицы и всегда готов поработать на благо города. Он передвигается по Копенгагену на такси, вечно взъерошен и трогательно волнуется каждый раз перед встречей в мэрии. Его всё ещё называют вундеркиндом и талантливым подростком мировой архитектуры. Как говорит о нём его друг Обрист: «Никогда не забывайте, что ему всего 45. Он только начал».

Фото: Getty Images; архивы пресс-служб