Приключение: на Porsche по красной пустыне
Cпециально для RR путешественница, журналист и основатель проекта Travelinsider.ru Нелли Константинова написала эссе о своем путешествии по пустыне Намиб. Мы уже рассказывали, как экспедиция ехала через пески на своих быстрых авто, а перед этим добиралась в Африку через весь Земной шар. Теперь — о самом главном
На третий вечер в пустыне Намиб мы выехали на плато, выглядящее как Луна и на картах обозначенное как «Лунный пейзаж». К ночи съехали в заметенную песком расселину по соседству с лагерем. Был ужин со скатертью-самобранкой, метателями огня и ансамблем местных школьников, которые зарабатывали на поездку на всемирный конкурс travel-оркестров.
Вокруг, как светляки, горели сотни свечей в крафт-мешках. Мы гадали, как можно все это – палатки, кровати, воду, топливо и оркестр – доставить за сотни километров от цивилизации. В полночь в лагере выключили генератор, и все погрузилось в тишину.
День четвертый. Мы добрались через пустыню до города Свакопмунд, где у самой кромки Атлантики нас ждал отель Strand. Отель был новый, с иголочки, пляж был полон местных жителей, вода в океане была ледяная. То самое течение, которое миллионы лет назад смыло в океан горы западной Намибии, показывало свой нрав. Подростки и русские все равно купались: холодная вода плюс раскаленный пляж – как финская баня. На рынке позади отеля сидели фальшивые красноликие химба – так называется кочевой африканский народ, чья необычного цвета кожа из-за глины, которой они обмазываются, вызывает повышенное внимание туристов. Ужинать отправились в лучший местный ресторан – The Tug. Над океаном висел шампанский воздух.
***
Пятый день, и наша цель – залив Валвис. Домчались быстро, выстроили Porsche в ряд, я поцеловала свой номер третий в капот (пройдя за четыре дня тысячу с лишним километров, он вообще не устал и даже шину не проколол) – и пошли на пристань. Там нас ждал катамаран, и как только я произнесла «люблю сидеть на корме, видно пенный след, и не намокнешь», из-под винта взметнулся сноп брызг: на нашу палубу шлепнулся морской котик. Не обращая внимания на крики группы, она забрался на банку – кожаное сиденье в центре лодки, всем видом давая понять, что наконец-то отдохнет.
Мы шли вдоль устричных садков, ланчевали устрицами с шампанским под навесом на безлюдной косе – но ничего более волшебного, чем морской котик на банке, с нами до обеда больше не случилось. А после обеда случились четырехместные самолеты: из аэропорта Свакопмунда мы полетели на север страны.
***
Авиация в Африке – не роскошь, а бытовое средство передвижения. Так что и размер самолета зависит не от того, сколько у вас денег, а от того, насколько близко вы хотите попасть к цели. Мы, например, хотели в самые дебри, а в дебрях посадочная полоса выглядит как тропинка в поле и способна принять только маленькие борта. Летели мы как в маршрутке; я сидела за спиной у летчика и хотела стать летчиком. Миновав реку Окаванго недалеко от ее знаменитой дельты, которая видна из космоса, плавно сели буквально на лесную прогалину, где нас ждали ждали две сафари-машины человек на десять каждая.
В роли морского котика на этот раз выступила птаха, выпорхнувшая из кустов, пока мы ехали к Nambwa Luxury Tented Lodge. «Смотри, смотри, птица! "– закричала я кому-то из группы почти по Довлатову. Как и котика, я буду помнить ее всегда, даром что потом мы видели и слонов на расстоянии вытянутой руки, и зебр, и буйволов с антилопами, и крокодилов с гиппопотамами.
Звери в этой части Намибии – хозяева. Наш лодж стоял на сваях, чтобы мы не мешали им, а они нам. И это не национальный парк, просто дикая местность. Через час после нашего чекина пришли слоны. Топтались где-то внизу, громко хрупали листьями в темноте. Я захотела стать рейнджером. Учиться – от 8 месяцев. Сафари-машина стоит 50 тысяч долларов, я узнала.
Следующие два дня мы посвятили сафари и прогулкам по реке Кванго. Наш водитель знал про буш все: чем лечить любую хворь, как выследить зверя и почему не стоит надевать яркую одежду, отправляясь в заросли. 30 лет назад он сражался за независимость Намибии с ангольцами (а стало быть, и с русскими), но кто старое помянет, тому глаз вон.
***
... Аэропорт столицы Виндхук, куда мы приземлились на своих крошках-самолетах через три дня, назывался банально: Эрос. А через час мы въехали в лодж Naankuze. Меня поселили в доме, где останавливались Анжелина Джоли и Бред Питт, когда рожали своего первенького. Телефона в доме не было. Куда уж эротичнее. Вечером мы смотрели, как кормят львов, на следующее утро кормили гепардов.
В последнюю ночь у костра беседовали с самыми необыкновенными людьми, которых я когда-либо встречала: с бушменами. Этот коренной народ считается самым древним на земле, и язык у них не моложе. Бушмены танцевали в сложном ритме, потом женщины кормили детей, а мужчины исполняли пантомиму из охотничьей жизни. В лодже Naankuze они стоят по полгода лагерем, обычно несколько семей с детьми, и рассказывают о себе приезжим. Такое бушменское посольство: наводят мосты с нами, а мы с ними.
Без благ цивилизации они живут отлично – не пользуются антибиотиками, не особо одеваются, едят минимально обработанную на огне пищу, охотятся и собирают орехи, женятся раз в жизни. Мужчины маленькие, как худые мальчики-подростки, женщины – крупнее. Разговаривая на своем самом старом в мире языке, они сложно цокают. А еще они не ведут счет годам и не подвержены онкологии – загадка, которую не могут разрешить ученые.
Мне захотелось навсегда остаться в пустыне Намиб. Может, я так когда-нибудь и сделаю: на рейнджера здесь можно выучиться, а хозяйка гостиницы и так из меня получится.
Я буду скучать
Фото: marc-and-david.com