Давайте за чистоту: Александр Лебедев о том, зачем инвестировать в «зеленые проекты»

В просторном кабинете замечаю фитбол. На него и присаживаюсь, чтобы не расслабляться. И конечно, спрашиваю про любовь к гречке. «Чем проще и дешевле еда, тем лучше для здоровья. Идеальное меню — это гречка, льняное масло холодного отжима, овощи и немного рыбы, — отвечает Лебедев. Из таких идей и выросла четыре года назад сеть кафе здоровой пищи "Петрушка". В основе их меню — традиционные русские рецепты и простые продукты. "Это способ самореализации. Я хотел, чтобы мои дети чипсы Lay’s не ели, и они вот таскают в английскую школу гречневые сухари, всех там подсадили на них, и детей, и родителей. Если хлеб просто вкусный, то чипсы — это реально произведение искусства".

Лебедев предпочитает майеровскую систему питания. Рассказывает, что в австрийской оздоровительной клинике Lanserhof ел гречневый хлеб — горький, невкусный. В итоге сам вместе с поваром начал дорабатывать рецепты — каши, хлеба, а потом чипсов. И в итоге открыл несколько экспериментальных кафе «Петрушка» в Чехове (Московская область), Алуште (Крым), Нелидове (Тверская область) — всё это регионы с непростой экономикой.

«Например, в Нелидове мы недавно закончили большой эксперимент по работе с продуктами, которые ещё пригодны для приготовления еды, но, по нормативам Роспотребнадзора, их уже нужно выбрасывать. В Лондоне через фуд-банк мы собираем сухпайки, используя те же группы товаров, и кормим 140 тысяч человек каждый день». В России компания Лебедева забирает продукты из нескольких магазинов на свою кухню, готовит из них полезные блюда и развозит по малоимущим. Им же через соцзащиту ежемесячно перечисляет по тысяче рублей на карту, средства с которой можно потратить только на питание в кафе «Петрушка». За три года удалось раздать 300 тысяч порций, и это немало.

«Мы считаем, что глупо копировать американские продовольственные карточки. Надо, чтобы люди ели в кафе, это меню аттестовали академики-диетологи, средний чек составил 120–150 рублей. 10% малоимущего, наименее защищённого населения трёх маленьких городов мы перевели на здоровое питание. Отработали всю цепочку. Теперь эту практику нужно распространить на федеральном уровне. Вот, собственно, какая у меня идея». Благотворительный проект по превращению шахтёрского городка Нелидово в территорию здорового образа жизни помог и в пандемию: лебедевское кафе «Петрушка» обеспечивало питанием медиков, работающих в «красной зоне».

Четыре года назад Александр Лебедев выпустил книгу «Охота на банкира» («Эксмо», 2017) — с пометкой «все персонажи произведения вымышлены, все совпадения случайны», что автоматически переводит её в жанр художественной, а не документальной прозы. Начинается она с прописной, казалось бы, истины «Не в деньгах счастье». Когда эти слова слышишь от простого обывателя, думаешь: ну да, неплохое оправдание. Когда читаешь в книге экс-участника списка Forbes (наш герой считает, что попал в него случайно), веры им больше. Именно из этой концепции успеха, возможно, и вырастает ответ, почему Лебедев так нестандартно распоряжается своими финансами, вкладывая их в нерентабельное, но хорошее дело.

Рассуждая о бывших соседях по списку богатейших, Лебедев замечает: «Если присмотреться, то чем больше инвестировано [в real estate], тем менее симпатичен человек. У него потухший взгляд, унылый вид, скверный характер и непривлекательная внешность. Это результат попыток купить то, что возможно приобрести лишь за счёт собственных усилий, воли и труда». Лебедев, напротив, бодр, приятен и весел. В ответ на вопрос «Как это вы, Александр, так замечательно сохранились?» Лебедев цитирует свой труд: «Счастливы те, кто в качестве компенсации тратит миллионы долларов на благотворительность во всех её проявлениях. Моё желание инвестировать в наиболее сложные для реализации проекты — сельское хозяйство и здоровое питание, отели в Крыму (а не на Мальдивах), авиаперевозки, доступное жильё — было, похоже, вызвано подсознательным стремлением избавиться от бремени богатства». Ну и ещё одна цитата: «Владелец миллиардов физически ощущает отчуждение от своих капиталов. Деньги греют лишь неглубокую душу, не дают покоя, умножая количество проблем».

В бизнесе у Александра Лебедева были как взлёты, так и падения — банк, который он вырастил с нуля, пришлось продать, как и долю в «Аэрофлоте». Но он выглядит искренне довольным: «Денег меня всех лишили, и я отлично себя чувствую. Я стал, в общем, нормальным человеком. Никто через призму списка Forbes на меня не смотрит». Когда-то Лебедев предлагал добавить в список пункт о том, как используются деньги участников, созидательно или исключительно «на яхты, виллы, самолёты». Сейчас он смеётся: «Какой я теперь бизнесмен? У меня остался только этот отель в Алуште, несколько технологических стартапов, коллекция искусства. Даже Chateau Gütsch в Швейцарии, восстановленный мной исторический памятник середины XIX века, я продал, не получив за это даже "спасибо", но это ладно».

В России добрые дела часто делают, подчиняясь народной мудрости «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Это случилось ещё в середине нулевых. Бизнесмен как раз решил все личные, правовые и бизнес-проблемы. И поехал с товарищами в Крым. «Именно эта поездка изменила моё отношение к деньгам». Активов у него тогда, по собственным подсчётам, было на миллиард долларов. «Алушта, осень, шторм. Потрясающее зрелище! — вспоминает Лебедев. — Смесь горного и морского холодного воздуха». Энергетику места Александр впитывал, выйдя на балкон бывшего пансионата — ветхого, ржавого и гнилого здания 1938 года постройки. «Почему бы не обустроить здесь жизнь не хуже, чем на Лазурном Берегу?» — задумался он. Ну хотя бы попытаться.

С этими мыслями предприниматель и отправился назад в Москву. То, что случилось дальше, Лебедев детально описал в книге. Но в нашей беседе об этом эпизоде особенно подчёркивает — да, всё так и было: «Самолёт попал в грозовой шторм. Мы несколько раз проваливались в воздушные ямы метров на 100–200, воздушное судёнышко швыряло вверх и вниз так, что казалось, будто законы гравитации перестали действовать. Я ни чего лучше не придумал, чем обратиться к Всевышнему — с беседой о том, что я делал не так, за что я должен заплатить и почему именно сейчас и именно так должна закончиться моя жизнь. Кажется, я хитрил — рассказал о плане строительства храма в Малореченском, решения по которому ещё не принял. Обещал построить. Самолёт получил физические повреждения, но через час благополучно приземлился в Москве».

Так и началось многолетнее строительство в Крыму. О возврате инвестиций речи нет. Появился More Spa & Resort — арт-экопарк у береговой линии. За десять с лишним лет выросли десятки вилл, отели, бассейны, рестораны, аквапарк... Лебедев реконструировал набережную, возвёл 65-метровый храм-маяк, восстановил Ялтинский театр им. А. П. Чехова, где теперь проходят международные фестивали. «Театр Чехова стоял сгоревший, заброшенный, — рассказывает Лебедев, — я потратил несколько лет на его восстановление и подарил Минкульту. Малкович, Спейси, Стоппард, большие поклонники Чехова, приезжали на открытие. Драматург Том Стоппард обнимал огромное дерево во дворе дома Чехова — и плакал».

Что же сейчас происходит в Крыму, где Александр Лебедев с семьёй провёл весь локдаун? Отель More вовсю принимает гостей: «Он построен не для меня, а для тех сотен тысяч людей, которые в нём побывали. Это парк-отель, где воплотились мои детские мечты о счастливой и беззаботной жизни. Мне нравится мой отель, я хочу сделать его крутым, но это не бизнес. В сезон он зарабатывает небольшие деньги, с октября по апрель я его дотирую — людей не увольняю, плачу налоги и за электричество». В «Море» установлены баки для раздельного сбора мусора, работает цех по переработке некоторых видов пластика и сухих веток. Из полученного вторсырья делают пляжную и садовую мебель, арт-объекты и посыпки для сада. «За счёт уменьшения объёма мусора отели будут меньше платить за вывоз, мусорная мафия, наверное, обидится, но ничего страшного», — говорит Лебедев.

На набережную и в арт-парк привезли арт-объекты известных современных художников. «Деревянный слон», «Жираф» Николая Полисского, «Неоновый носорог» Crocodile Power — более полусотни объектов доставили из швейцарского Люцерна, где коллекция демонстрировалась раньше. Ну и какая же экологическая зона без электротранспорта: он курсирует и по территории отеля, и за его пределами. Лебедев запустил электрошеринг: закупил машины на электродвигателях.

«Поставили электрозаправки в аэропорту, в Алуште, Судаке, Коктебеле, — говорит предприниматель. — Есть идея объявить Алушту экологическим городом, сейчас кошмарим владельцев бензиновых тачек, которые бросают их под запрещающими знаками так плотно, что эвакуатор даже проехать, чтобы их увезти, не может. Собрали группу неравнодушных активистов, проводим беседы с водителями, убеждаем их перепарковаться на перехватывающую стоянку, которую мы сделали бесплатной. Тех, кто ворчит и не согласен, — фотографируем и направляем обращения в ГАИ. До 100 в день получается. Общественный контроль, всё в рамках федерального закона».

Но и на этом он не останавливается — хочет сделать Крым номером один в списке экологически чистых регионов РФ (сейчас он занимает 66-ю строчку из 85-и в национальном экорейтинге). В свою очередь Лебедев запустил первый в России экологический рейтинг отелей Eco Star, который позволит вывести туристический сектор полуострова на международный уровень. «На данный момент сертификацию проходят пять гостиниц, но идёт сложно, отельеры не видят в этом ценности для себя. Зачем стараться, когда и так всё работает?»

Сертификация нужна, чтобы отельеры и путешественники имели возможность совершить «экологически верный» выбор, снизить нагрузку на окружающую среду, уменьшить углеродный след. Этой же цели способствует первый в Крыму электрический корабль, выпуск которого анонсировал Лебедев. «Эксплуатация такого судна в десять раз дешевле обычного,— говорит предприниматель. — В Петербурге от Петергофа к Эрмитажу уже полгода ходит туристический крузер на 80 мест. Дальность — 150 километров, шеститонная батарея заряжается за час. Это очень круто. Наши корабли закупила Москва на маршрут ЗИЛ–"Зарядье", а пока мы их производим, у "Зарядья" на пристани стоит прототип нашей лодки, её можно посмотреть хоть сейчас. В России нужно поменять пять тысяч дизельных судов на электрические. Наш экокорабль стоит так же, как дизельный, 2 миллиона евро, из них 40% — цена батареи».

На этой заряженной ноте я и вышел из офиса. Окрылённый и очарованный делами скорее мецената, нежели дельца. Можно сказать, свою порцию зрелищ получил. Нестерпимо захотелось хлеба. Я зашёл в пекарню — как раз время обеда.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Фото: Евгения Безрук, @alexanderlebedev_/Instagram