Закрытый космос. Почему человек так и не достиг Марса?
Уже 60 лет человечество — это вид, способный выходить в космическое пространство. За это время было преодолено много важных рубежей в освоении космоса, но многие из ожидаемых достижений так и остались в фантастике и футуристических картинах. Насколько мы действительно продвинулись в своём покорении Вселенной и почему не движемся дальше? Об этом подробнее в колонке журналиста, блогера, популяризатора космонавтики, энтузиаста космических исследований Виталия Егорова.
Первым изделием человеческих рук, поднявшимся выше 100 километров над Землёй, стала немецкая баллистическая ракета в 1944 году. Эта высота считается условной границей космоса, но чтобы не только превысить её, но и выйти на орбиту, потребовалось ещё 13 лет и новые ракеты. Советская Р7 вывела на околоземную орбиту спутник ПС-1 в 1957 году, и с этого момента земляне могут считать себя космической цивилизацией. Но ещё четыре года пришлось ждать до подвига Юрия Гагарина, чей орбитальный полёт 12 апреля 1961 года показал возможность человека жить и работать в космосе.
Внеземное пространство враждебно человеку. Нашему организму нужно атмосферное давление для нормального функционирования, а там — вакуум. Нашему телу нужен кислород, а там — пусто. Нашей мускулатуре и костям нужно противостоять нагрузкам, а там — невесомость. Наш организм приспособился к низкому радиационному фону Земли, а там даже на низкой орбите — радиация в 50 раз выше. Нам комфортен очень узкий диапазон температур, а там — перепады от +120°C на освещённой Солнцем стороне до –100°C на теневой...
Впрочем, и Земля далеко не везде сказка. У нас тоже есть морозы, в высокогорьях не хватает воздуха, в пустынях жарит солнце и морозят холодные ночи. Человеческий разум и ручной труд помогают нам преодолевать невзгоды природы. От холода мы одеваемся в шкуры, разжигаем огонь, изобретаем Gore-Tex и прокладываем тепловые сети. От жары прикрываемся пальмовыми листьями, пьём газировку и создаём кондиционер. Три с половиной миллиарда лет эволюция жизни пыталась создать самый приспособленный к Земле вид, и им стал человек, который научился приспосабливать Землю под себя.
Так же как на Эверест или в глубины океана, в космос мы идём вооружившись результатами разумной деятельности. Гагарин показал, что созданные советскими инженерами корабли позволяют людям летать на орбиту. В 1965 году Алексей Леонов вышел в открытый космос в скафандре — маленьком космическом корабле, повторяющем форму его тела. Первый скафандр не отличался совершенством, но его хватило, чтобы подтвердить возможность людей передвигаться и работать за пределами корабля. Через четыре года после выхода Леонова на низкой орбите Нил Армстронг шагнул в лунную пыль.
Достижение это было настолько эпохальным, что до сих пор некоторые люди не способны поверить в его реальность. Высадка на Луну действительно была фантастическим делом рук сотен тысяч американцев. Громкий успех программы Apollo поселил в человечестве уверенность, что впереди ещё более выдающиеся достижения: лунная база, полёт на Марс и строительство марсианской колонии... И ничего!
После «лунной гонки» вся пилотируемая космонавтика «зависла» на низкой орбите на целых полвека и до на- стоящего времени не сдвинулась с неё. Это настолько противоречило ожиданиям человечества, что снова породило идеи о некоем заговоре запрета дальних полётов. В действительности всё оказалось до банального проще: единственное, что гнало людей в дальний космос, — это конкуренция двух сверхдержав. Когда в гонке обозначился очевидный лидер, достигший Луны, то обеим сторонам оказалось проще заключить «пакт о ненападении», чем продолжать надрывать экономику в гонке за лидерством.
Таким символическим пактом стала программа «Союз — Аполлон», когда советский и американский корабли состыковались на низкой орбите в 1975 году. Практика совместных полётов тогда не получила продолжения. США сконцентрировались на околоземном многоразовом орбитальном самолёте Space Shuttle, а Советский Союз занялся околоземными орбитальными станциями. Политическое обострение между странами вновь породило дух космической гонки, на этот раз гонки космопланов. И тут СССР был догоняющим. Американский челнок впервые полетел на двадцатую годовщину полёта Гагарина — 12 апреля 1981 года. Советский «Буран» отправился в первый и последний испытательный полёт только в 1988-м.
Прекращение холодной войны и космической гонки тяжело сказалось на космонавтиках обеих стран. И если в США снизилось финансирование, то в молодой России средства на космос упали практически до нуля. Тут-то и пригодился опыт международного сотрудничества. На постсоветскую долговременную орбитальную станцию «Мир» стали летать иностранные космонавты по коммерческим контрактам.
Затем США вложились в достройку станции и открыли программу «Мир» — «Шаттл». И на основе этого опыта в 1998 году стартовала новая Международная космическая станция. МКС на сегодня — самое сложное и дорогое изделие человеческих рук. Это многоквартирный дом и лаборатория, энергонезависимая, способная поддерживать условия, пригодные для жизни людей внутри обитаемых модулей. Стоимость станции с учётом расходов на строительство, снабжение и эксплуатацию приближается к 200 миллиардам долларов. Это дороже лунной программы Apollo и уже ближе к полёту человека на Марс, который так и не состоялся.
Хотя Международная космическая станция способна поразить воображение своим размером и сложностью, но она выглядит таким же первым шагом Человека во Вселенную, как и полёт Гагарина. До Луны слетали шесть раз и бросили, до Марса так и не собрались, и причины таких задержек на Земле. Иногда можно услышать объяснение — дорого. Но вся 23-летняя программа МКС — это около 25% одного годового бюджета Пентагона.
Иногда говорят — слишком высокие риски, любая ошибка может погубить экипаж. Но разве в авиации или мореплавании не так? Одно крушение пассажирского самолёта приводит к жертвам, превышающим количество погибших космонавтов и астронавтов за все 60 лет. Главный тормоз космонавтики оказался прост — нам туда не надо. Самолёты иногда падают, а корабли тонут, но мы всё равно покупаем билеты, потому что нам надо на другую сторону.
А в космосе другой стороны не оказалось, пилотируемый космос, с самого начала и до сегодняшних дней, — поле политического противостояния, инструмент конкуренции государств. Для большинства же землян он так и остался красивой картинкой, мало отличимой от голливудских блокбастеров, а космонавты кажутся небожителями, оторванными от общества.
Потому-то и важна цель, на которую замахнулся американский промышленник Илон Маск — построить город на Марсе. Город сможет стать «той стороной», доступной многим, которая привлечёт первых колонистов, затем — поселенцев, а потом и любопытствующих туристов. Пока это мечта горстки фанатиков, которые красиво взрывают серебристые ракеты на берегу Мексиканского залива, но если у них всё получится, то нам срочно понадобится в космос и дальше низкой орбиты.
Фото: Getty Images