Сто лет ар-деко: не только Cartier

На смену причудливому модерну пришли более четкие, геометричные очертания, лаконичные детали. Наряду с классическими ювелирными материалами (ограненными драгоценными камнями или их имитацией) в дело пошли перламутр, оникс, коралл, бирюза, горный хрусталь, слоновая кость и даже дерево и один из первых пластиков — бакелит. Все чаще использовали камни геометричной огранки: багет и эмеральд. Изменилось отношение к цветным камням: с легкой руки Жака Картье, еще в 1910-х привезшего из Индии в огромном количестве сравнительно малоценные резные рубины, сапфиры и изумруды, декорированные в технике глиптики, популярными стали украшения в так называемом стиле tutti frutti. Мастера стали воспроизводить на украшениях сюжеты — например, после открытия в 1922 году лордом Карнавоном гробницы Тутанхамона страшно модной стала египетская тема, и сразу несколько брендов во главе с Van Cleef & Arpels активно ее разрабатывали.

Но о Cartier и Van Cleef знают все, кто хоть немного интересуется украшениями. В честь столетия стиля ар-деко RR рассказывает о других, весьма значительных и заметных, но не настолько «раскрученных» ювелирных домах и брендах, чей расцвет пришелся на эпоху ар-деко.

Основатель дома, ювелир и торговец драгоценностями, Рене Бовен, до ар-деко не дожил: его не стало в 1917-м. У руля компании его имени стала вдова Рене, Жанна, сестра модельера-революционера Поля Пуаре. Уже в 1919-м она пригласила на должность ведущего ювелира, а затем (с 1924-го, за год до эпохальной выставки) на позицию содиректора дома Сюзанну Бельперрон — можно сказать, практически гениальную.

Сюзанна, наряду с тогдашним арт-директором Cartier Жанной Туссен, стала настоящим «женским лицом» стиля ар-деко. Стиль и почерк Бельперрон — крупные объемы, активное использование дерева и резного цветного камня, например, халцедона, — сохранились у René Boivin и после того, как

Бельперрон ушла из этого дома и открыла собственный бизнес (ее вещи сейчас — хиты аукционов украшений). Сюзанну сменила Жюльетт Мутар, которая работала в René Boivin до 1970 года — но это был уже совсем другой дом.

Робер Линцелер и Александр Маршак проработали вместе недолго (по сути, их сотрудничество, начавшееся в 1922-м, продлилось только до того самого 1925 года), но успели привнести в стиль ар-деко влияние русской ювелирной школы. Неудивительно: Александр был уроженцем Российской Империи, сыном популярного в 1890-1910-е ювелира Иосифа Маршака по прозвищу «Киевский Картье». Эмигрант Маршак скооперировался с Линцелером, представителем старой буржуазной семьи ювелиров, и вдвоем они открыли магазин на фешенебельной «улице ювелиров» рю де ла Пэ в Париже.

Действительно «козырной» картой для компаньонов стало приглашение на работу еще одного эмигранта — Владимира Маковского: он делал для них флорентийские мозаики из поделочных камней и перламутровые инкрустации с популярными сюжетами шинуазри и персидских гравюр. Еще одним хитом Linzeler et Marchak стали ювелирные часы-подвески и браслеты с механизмами Vacheron Constantin. Linzeler et Marchak получили Гран-при на Exhibition International des Arts Décoratifs et Industriels Moderne — и вскоре разошлись. А мозаики Маковского с клеймом Linzeler et Marchak стали хитом на рынке — их покупали и использовали для своих вещей даже Cartier.

Дом, основанный предприимчивым выходцем из Далмации Леопольдо Янешичем, который открыл в Триесте свой первый магазин еще в 1835-м. После него, в 1880-м, дом унаследовал сын Джованни. В 1896-м он переместил бизнес в Париж, ювелирный центр Европы, на улицу Лафайет (сохранив, впрочем, и отделение в Триесте), а в 1913-м к ним добавился магазин на рю де ла Пэ.

Конкуренция была высокой, и глава парижского отделения Альберто Янешич (сын Джованни) предложил сотрудничество известному ювелиру Альфреда Ланглуа (работавшему, в частности, на Van Cleef & Arpels). Дом стал широко использовать небанальные камни — например, поделочный амазонит, напоминающий куда более дорогой нефрит: его использовали в вещицах в стиле шинуазри, тоже популярном в эпоху ар-деко.

Кстати, у Janesich были и собственные вариации на египетскую тему — владельцы не пропускали актуальные тренды. Среди клиентуры дома в 1920-1930 и позже были король Николай Черногорский, эрцгерцог Австрийский, Ротшильды, герцог Аоста и другие миллионеры и аристократы.

Не упомянуть о Фулько Сантостефано делла Серда, герцоге ди Вердура, кузене герцога Джузеппе Томази ди Лампедуза (автора популярнейшего романа «Леопард») в статье об ар-деко невозможно, хотя и «малоизвестным» назвать его нельзя: ювелира-аристократа прославила Коко Шанель, с которой их свел Коул Портер.

Великая Мадемуазель, которая буквально делала золотым все, к чему прикасалась, обожала бижутерию (ей приписывают высказывания о «пошлости» натурального жемчуга), а заодно — и историю Византии и Венеции. Вердура одним из первых оценил потенциал бакелита и сделал для Коко ставшие буквально легендарными массивные браслеты «Мальтийский Крест» из этого пластика с ювелирными накладками.

Кроме того, мастер использовал и другие недрагоценные средиземноморские материалы: например, кораллы и раковины. В разгар Великой Депрессии, в 1934-м, Вердура с помощью своих друзей и клиентов Кола Портера и бизнесмена Винсента Астора открыл именной бутик на нью-йоркской Пятой авеню, где его клиентками стали кинозвезды первой величины Грета Гарбо и Марлен Дитрих, а также жена Астора Мэри Бенедикт Кушинг.

Путь этого бренда похож на путь Janesich (да и, пожалуй, всех «старых» домов XIX века). Торговец драгоценными камнями и оценщик Поль-Жюль Дюсузуа в 1862 году перебрался из Лиона в Париж и в 1881 году открыл на улице Борепер ломбард и магазин подержанных драгоценностей. В 1898-м его во главе дела сменил сын Джастин, который куда больше интересовался дизайном, чем перепродажей, и создал шедевры ар-деко, прославившие марку Dusausoy.

Богачи приносили ему, как и его отцу, вещи устаревшего дизайна, и Джастин переделывал старые украшения в актуальные. Он стал одним из провозвестников нового тренда, с 1920-х годов выпуская драгоценности-трансформеры. Так, в 1937-м Dusausoy объявил о создании комплекта украшений, которые можно было носить в 50 разных комбинациях. Тогда же был создан набор Mecano с 28 комбинациями, осевший в итоге в шкатулке Энди Уорхола.

В 1925 году Дюсузуа был так влияетелен, что его пригласили в комиссию по отбору экспонентов к Exposition internationale des Arts decoratifs et industriels modernes. Бренд Dusausoy в сотрудничестве с дизайнером Мадлен Шазель завоевал Гран-при. В 1930-е Дюсузуа стал кавалером, а позже офицером ордена Почетного легиона.

Дом основал известный ювелир эпохи ар-нуво Жорж Фуке, активно пополнявший шкатулку великой Сары Бернар, а дух ар-деко там воцарился при его сыне Жане — отцовскую вывеску он не сменил.

Жан, как и его коллеги, привлекал к сотрудничеству других ювелиров и художников: так, его вещи, созданные при участии известного живописца и графика Андре Левейе (и, кстати, честно помеченные не только брендовым клеймом G. Fouquet, но и «именником» A.Léveillé) поражают своим абсолютно современным лаконизмом и выразительностью, небанальной работой с крупными камнями, полудрагоценными минералами вроде оникса и нефрита, а также и эмалями. За эти украшения на современных аукционах можно выручить немалые деньги.

Нью-йоркский бренд Raymond C. Yard и его основатель Рэймонд Ярд привнесли в ар-деко толику здоровой американской самоиронии. Ярду нравились сюжетные украшения с подтекстом и юмором: так, в 1929-1931 годах он выпустил серию брошей с кроликами-официантами, разносящими напитки: броши все разные, сейчас — коллекционная редкость.

Здравое и самоироничное отношение к жизни у Рэймонда выработала сама жизнь: он начал карьеру в 13 лет с должности швейцара в нью-йоркском фешенебельном ювелирном магазине Marcus & Co. Став к 30 успешным продавцом, он удостоился благосклонности постоянного клиента — Джона Д. Рокфеллера-младшего. Миллиардер порекомендовал Ярду открыть собственную компанию. Хватку и вкус начинающего ювелирного дизайнера оценили люди рокфеллеровского круга — Дюпоны, Вулворты, Флаглеры и Вандербильты, за ними подтянулись кинозвезды уровня Джоан Кроуфорд и Дугласа Фэрбенкса. Ярд возглавлял фирму до 1958 года, а потом передал дело своему помощнику.