Время женщин: в небе, на трассе и в Сети

В большой автоспорт я пришла уже в 2017 году, после того как стала вице-чемпионом в своей категории в time attack. Решила, что пора делать следующий шаг, и перешла в SMP Российскую серию кольцевых гонок в класс «Национальный» — в нём разыгрывается Кубок России. Самым сложным было не бросить гонки, когда я перестала прогрессировать. Я буквально упёрлась в определённый рубеж — раз за разом никак не могла улучшить своё время на круге. Пришлось проявить всю свою волю, не сдаться и продолжить тренироваться.

Соперники-мужчины относились ко мне с уважением — никакого пренебрежения не было. Более того, моё участие подстёгивает их самолюбие. Как же так, девочка нас объезжает? В итоге они начинают больше тренироваться и едут быстрее, а уровень конкуренции только возрастает. Так что я положительно влияю на соперников. Бывают, конечно, и исключения, но я стараюсь не обращать внимания на таких людей. На трассе никакого особенного отношения к себе я никогда не испытывала — мы всегда боремся на равных, и никто специально тебя пропускать не будет. А вот в паддоке во время уик-энда есть место джентльменству — меня могут пропустить вперёд на медкомиссию, на административные проверки или в судейскую комнату. Многие стараются помочь, если возникают технические проблемы с автомобилем. Женщина в автоспорте — всё ещё редкость, нас не так много. В теории это могло бы быть преимуществом при работе со спонсорами, но я, к сожалению, пока не научилась им пользоваться в полной мере. Вижу очень много девушек в картинге, в time attack, но до уровня SMP РСКГ они так и не добираются. За то время, что я выступаю в серии, женский состав во многом сменился и общее количество пилотесс уменьшилось.

Мне хотелось бы видеть больше девушек в автоспорте. Я тренирую начинающих спортсменов-любителей на трассе Moscow Raceway. Моя задача — стать для них проводником в мир автоспорта, объяснить основы управления автомобилем на гоночной трассе. Я занимаюсь с учениками как на своём боевом Shortcut, так и на дорожном Renault Clio RS. Изначально я рассчитывала, что основным моим контингентом будут девушки, но, к сожалению, их пока меньше, чем парней. Никакого особого подхода к ученицам у меня нет — когда ты садишься за руль, то ты прежде всего пилот, а уже потом мужчина или женщина.

В моей карьере было много счастливых моментов: когда поднимаешься на призовой подиум как призёр, испытываешь много положительных эмоций. Но особенно запомнился этап в Грозном в 2020 году, когда я боролась за третье место по итогам всего чемпионата. Должно было очень много вещей сложиться, чтобы я завоевала бронзу, но они сложились! Мне нужно было выиграть обе гонки уик-энда, и я это сделала. В тот момент я реально была счастлива. Это была моя первая бронзовая награда в SMP РСКГ по итогам сезона, год спустя мне удалось повторить это достижение.

Самый грустный момент в карьере — проигрыш ещё в time attack. Решалась судьба чемпионского титула, и у меня были отличные шансы завершить сезон на первом месте. К сожалению, во время моей первой попытки на трассе были медленные машины соперников, которые помешали мне показать максимально возможный результат, а потом пошёл дождь, и возможности улучшить время у меня уже не было — в дождь ухудшается сцепление колёс с трассой и ты по определению едешь медленнее. Так я потеряла своё чемпионство и ужасно расстроилась. Хотя сейчас, оборачиваясь назад, я понимаю, что это была не самая большая потеря, ведь впереди меня ждали успехи в соревнованиях более высокого уровня. В 2023 году я вновь буду участвовать в SMP РСКГ в классе «Спортпрототип CN» на российском прототипе Shortcut. С этого года наш класс имеет статус Кубка России, что делает его ещё престижнее. Я также участвую весь сезон в чемпионате по гонкам на выносливость Russian Endurance Challenge в экипаже с Вадимом Верещагиным.

Я всегда была спортивной. В школе я занималась шахматами и плаванием, потом увлеклась катанием на лошадях — оказалось, что скакать по лесам и полям гораздо интереснее, чем плавать в бассейне от бортика до бортика. В институте профессионально занималась подводным плаванием, ныряла. Мне даже выдали удостоверение пловца-подводника. Потом меня увлекла фотография, я несколько лет работала фоторедактором и фотохудожником, снимала звёзд для глянцевого журнала. А выходные и отпуска продолжала проводить активно — зимой всегда был сноуборд, а летом ныряла, каталась на вейк- борде и сапе. И ещё периодически участвовала в авторалли в качестве штурмана. Однажды мы с другом оказались в Шотландии, на пробеге, который организовал Бельгийский королевский автоклуб. И вот там-то, на шотландских холмах, я и увидела первый раз парапланерное крыло и человека, который на нём парил... Это был 1996 год. Вернулась домой — а у меня картинка с холмов из головы не выходит. Стала наводить справки, что это за спорт такой, что за парашют, который летит не сверху вниз, а горизонтально. И нашла школу парапланериста Игоря Волкова.

Мой первый полёт был под Рязанью — меня подняли на лебёдке, и я несколько минут повисела в воздухе. Спустилась на землю и поняла, что хочу ещё раз испытать это ощущение, когда вокруг тебя ни кабины, ни моторов, ничего, а ты паришь, словно птица. В парапланерный спорт я пришла в 35 лет. И стала одной из первых россиянок, кто начал участвовать в международных соревнованиях. На полётах девушек было много, но кто за мужчинами приходил, кого интересовали только полёты выходного дня — в спорт уходили единицы. Многие паниковали и всё бросали, когда случалась какая-то экстремальная ситуация в воздухе, – всё-таки женщины осторожнее мужчин, и инстинкт самосохранения у них развит лучше. А у меня, как говорит мой приятель, повреждённый ген в этом плане. Хотя мне нравится другая теория. Я читала, что в любом сообществе (и зверином, и человеческом) есть особи, которые идут дальше других. Они хотят посмотреть, что там, за границей пещеры или за той горой. Вот я, наверное, такой исследователь. А поскольку на Земле уже почти всё открыто и изучено, я исследую собственные возможности.

Конечно, есть вещи, которых я боюсь. Мне не нравятся замкнутые пространства. Ещё очень переживаю за других — когда тренирую пилотов, для меня это ужасная ответственность. Страшно боюсь снова получить травму — после того, как несколько раз серьёзно «ломалась». Но даже в самые тяжёлые моменты у меня не было мысли бросить спорт. Помню, лежу в больнице с переломом позвоночника — упала во время чемпионата Европы. Боль невыносимая, врачи меня готовят к операции. Звонит мама: «Скажи, ты летать ещё будешь?» А я еле говорю: «Конечно, буду». — «Ну, тогда ты восстановишься». Мама знала, что желание летать меня вытащит. Из-за спорта мне пришлось бросить работу — я летала всё больше и в какой-то момент не смогла совмещать «командировки» и офис. Это, в общем, распространённая история. И хорошо, если у вас есть удалёнка или спонсор (мне повезло, и долгие годы мне помогала компания однокурсника). А если нет? Парапланеризм — дорогой вид спорта, и при этом государство его не финансирует, поэтому очень многие талантливые парапланеристы не смогли раскрыться — у них попросту не хватало денег на соревнования.

Впрочем, сейчас россиянам запретили участвовать в международных турнирах. Я была последней из страны, кто летал в апреле на этапе Кубка мира. При этом никакой русофобии у пилотов из других стран нет, мы все друзья. Организаторы тоже не против русских. Запрет — на уровне Всемирной федерации сверхлёгкой авиации. Народ хорохорится, проводятся чемпионаты России. Но все понимают, что уровень на международных турнирах, конечно, выше. Есть, например, очень сильные француженки, за которыми мы и так не всегда успевали. Ещё год без соревнований — и бороться с ними будет совсем сложно. Я даже не за себя переживаю, а за наших пилотов. Я-то добилась всего, чего хотела. Восемь раз становилась чемпионкой России, 14 раз — призёром Кубка мира. Я обладательница абсолютного рекорда России, мастер спорта, судья всероссийской категории. Наверное, в мои 58 можно и остановиться. Хотя... Мне прислали фото одной бабульки, которая летала в Колумбии. Англичанка, 76 лет. Если и думать о каком-то будущем для себя, то, наверное, о таком. На параплане, в замке, верхом на лошади.

Года в четыре мне подарили первую приставку Dendy, и я играла в неё всё время, что мне разрешали родители. Потом шла к друзьям в гости и у них тоже играла. В детстве мне больше всего нравились гоночки и Mortal Combat. Став старше, я активно играла в Counter-Strike — это была первая социальная игра, где ты играл с людьми против других людей, а не с компьютером. В моём окружении были одни мальчишки, все они играли в Counter-Strike, вот и я начала.

С появлением собственного компьютера в 12—13 лет я стала играть активнее и благодаря игре много с кем познакомилась — в те времена мы все общались на игровых форумах. Меня заметила команда девочек и предложила играть вместе. Тогда каждый квартал проходили открытые турниры ASUS Open, где был зачёт для девочек, и мы начали регулярно принимать в нём участие. Так я попала в киберспорт. Постепенно я переходила из команды в команду и в итоге выиграла в 2008 году свой первый турнир.

Сексизм всегда был, сейчас встречается повсеместно и еще очень долго никуда не денется. Мальчикам не нравится проигрывать девочке. Мне кажется, что всё зависит от самооценки: когда у человека с ней всё в порядке, он не будет обижать другого. Вокруг меня всегда было много парней, которые уважали меня как игрока и приглашали играть. Но до сих пор много тех, кто продолжает писать: зачем тебе эта игра, лучше иди на кухню варить борщи и расти детей. Но надо идти к своей цели и не обращать внимания на дураков.

В киберспорте — тысячи девушек, но парней всё равно гораздо больше. Я видела статистику, согласно которой в соревнованиях на девушек приходится не более 10%. Конечно, есть талантливые девочки, которые хорошо понимают игру, с которыми интересно играть, но таких можно пересчитать по пальцам. Наша команда играет в среднем дивизионе мужской лиги ESEA, и наша цель — пробиться в высший дивизион.

Я долгое время совмещала игровую карьеру и институт, затем игровую карьеру и работу. Было очень тяжело, потому что я пять дней в неделю работала в офисе, приходила домой в 8 вечера и садилась тренироваться с командой до полуночи, вставала от компьютера и просто падала в кровать, чтобы на следующее утро вновь встать в 7 часов. Это был очень трудный период моей жизни, но я хотела чего-то добиться в киберспорте: путешествовать по миру и выигрывать международные турниры.

После того как в 2015 году мы выиграли Intel Challenge в Катовице — это была моя первая победа на мировом чемпионате, — с нашей командой связалась компания Team Secret и предложила нам контракт с зарплатой выше, чем моя офисная. И я наконец смогла сосредоточиться на том, что мне нравится. Но у мужчин уровень игры сейчас более высокий, поэтому им платят в несколько раз больше — призовые 500 тысяч — миллион.

Никакого особого секрета успеха в киберспорте нет: кто больше всех работает, тот быстрее развивается и в итоге побеждает. Я много играю. Действительно много. Завтракаю и начинаю тренироваться. В 8 вечера делаю небольшой перерыв на отдых и вновь возвращаюсь за компьютер. Перед турнирами тренируюсь по 12 часов в день. Сначала вместе с партнёршами развиваем командное взаимодействие, коммуникацию, а затем фокусируемся на индивидуальных навыках. Я хочу быть лучшим игроком в мире. Конечно, важно не забывать про отдых — после турниров я могу не подходить к компьютеру неделю. Но дисциплина всегда возвращает в строй. Ты понимаешь, что у тебя есть цель. Вижу цель — не вижу препятствий. Всё, в общем-то, просто. При этом важно не бездумно играть часами, а подходить к тренировочному процессу гибко. Иногда я просто скачиваю игру какой-то сильной команды, смотрю её и изучаю действия игроков. Такая аналитическая работа может казаться скучной, но она тоже необходима. Также важно понимать свой лимит, чтобы расти и при этом не надорваться. Когда киберспортсмен теряет желание развиваться, он уходит из спорта. Часто это происходит к 30 годам, но я пример тому, что в Counter-Strike можно играть на профессиональном уровне и после 30 лет. Чем ты старше, тем у тебя больше знаний. Что касается реакции, то я не думаю, что она с возрастом настолько падает, что ты начинаешь сдавать.

Я всё ещё люблю игру, я всё ещё не достигла своих целей — на равных играть против лучших мужских команд, поэтому никуда уходить не собираюсь. Пока мне нравится играть, я буду играть, а потом посмотрим.

Фото: Марина Олексина, Luc Bouchon/ESL, Павел Ткачук