Дом творчества
Дэвид Суитмен, биограф Дзеффирелли, так описывает свои впечатления от первой поездки в гости к режиссёру в Позитано: «Древний слуга впустил меня внутрь, и я обнаружил себя словно посреди оперных декораций — ничего подобного ранее мне видеть не приходилось. Казалось, что я в самом красивом месте на Земле». Побывав на той же вилле годы спустя, я могу подтвердить, что Суитмен, как и подобает настоящему историку, ничего не преувеличил. Это место, совсем не похожее на отель, скорее напоминает дом старых друзей, к которым вы приехали погостить. Кажется, что с террасы доносятся обрывки дружеского спора Марии Каллас и Франко Дзеффирелли, а из соседней виллы сейчас выйдет к ланчу Лиз Тейлор в ярком наряде и всех своих бриллиантах. За 35 лет, пока знаменитый режиссёр и сценарист жил в Позитано, в этом доме побывало множество его друзей: Лоуренс Оливье, Леонард Бернстайн, Лайза Минелли, Элтон Джон, Карла Фраччи и многие другие. Но художественная жизнь в Позитано била ключом и раньше. В начале XX века виллы принадлежали русскому писателю Михаилу Семёнову, а его гостями были Леонид Мясин (позже он купил острова Ли Галли напротив Позитано), Сергей Дягилев и Вацлав Нижинский. Символично, что новым владельцем трёх легендарных вилл оказался человек с говорящей фамилией Джованни Руссо.
Дзеффирелли искал покупателя семь лет и успел отказать многим, но Руссо, успешный отельер с безупречным вкусом, обещал ему, что сохранит историю этого владения: «Наши затраты на реставрацию превысили цену купленной недвижимости, но они в основном были связаны с установкой современного оборудования. Дзеффирелли продал виллу, поскольку уже не мог преодолевать многочисленные ступеньки, ведущие к дому. Мы вырубили в скале шахту для лифта. Современная сантехника, кондиционеры — всего этого не было. Но главная идея состояла в том, чтобы сохранить здесь как можно больше от русских хозяев виллы и, конечно, от маэстро. Как встарь, все материалы приходилось доставлять по скалистым склонам на осликах».
Суит «Дзеффирелли» в белой вилле — настоящие президентские апартаменты с гостиной, столовой, тремя спальнями, просторной ванной и несколькими террасами. Спальня обставлена мебелью, инкрустированной перламутром, которую режиссёр привёз из Сирии. Ему также принадлежала мебель в стиле Людовика XVI, скульптурные светильники Орсины Сфорца и Ван дер Стратена и модернистский стол и стулья в столовой. В гостиной голубой виллы — камин, облицованный майоликой, на фоне которого Дзеффирелли позирует на известном фотопортрете. В стенных нишах по-прежнему находится его коллекция ваз, повсюду расставлены наивные местные скульптуры, фигурки святых и типичные для региона композиции из ракушек на библейские сюжеты. Дзеффирелли создал по-настоящему артистичную обстановку, к которой Руссо и архитектор Фауста Гаэтани добавили лишь отдельные штрихи. На розовой вилле, в суите «Нижинский» рисунок плитки в ванной повторяет орнамент, придуманный Пикассо для костюмов к балету Леонида Мясина «Парад», а в суите «Леонард Бернстайн» — комнате, где знаменитый композитор написал музыку к фильму «Брат Солнце, сестра Луна», — душ устроен внутри старинной неаполитанской печи. Однако самый необычный номер — суит «Травиата» в оранжерее, укрытой среди кипарисов, зарослей бугенвиллей и винограда. Изначально стеклянный павильон служил частью декораций к одноимённой опере.
Очарование этого места — именно в отсутствии искусственной дизайнерской концепции. Любая деталь, будь то мелкий фонтанчик с золотыми рыбками, связка колокольчиков на перголе, тронутая ржавчиной, или букет из кораллов на столе, оставляет впечатление покоя и непринуждённости, к чему стремился синьор Руссо: «В современном отеле вы должны отчитываться за каждый шаг, подписывать какие-то бумажки. Здесь этого нет. В любое время дня вы можете зайти на открытую кухню и бесплатно взять закуски. Благодаря отсутствию лишних формальностей все чувствуют себя здесь как дома».
